Песни в праздник

     Наш Клуб (это южный район) закрылся на каникулы, то есть у меня ни иврита, ни английского, ни пения. Но в Новом Доме (то есть на западе) хормейстер Клиса продолжала готовить наше песенное выступление в городе. Клиса- а это её плюс- работает с любыми, кто приходит в хор. Но здесь есть и свой минус- она всё время репетирует с переменным составом. В таких условиях трудно получить хороший результат, но Клиса не опускает руки. Вот сейчас у неё три новичка (меня привели, а двоих уговорил я), то есть отработать безукоризненно репертуар трудно, как мне кажется.
     Например, Бокеру жена всё время внушала, что у него ни голоса ни слуха (и он давно поверил в это), и требовала не петь. Но я слышал, что он поёт, когда один, и поёт верно. Опираясь на пример Эд. Успенского, который совсем не пел в первых передачах “В нашу гавань…” (и не пел многие годы), а теперь вполне попадает в ноты, я смог переубедить Бокера, он пришёл в хор, ему понравилось пение, и он вместе со всеми уже поёт на публику.
     Лайла уверяла, что у неё слабый голос, но походив в Клуб, сдалась и она, запела. А посмотрев (в качестве фотографа) наше выступление в городе, стала и она приходить в Новый Дом петь.
     У меня была своя трудность- мы уже в старших классах пели (на уроках английского), но я никогда не солировал. Так было и в университете, и в школе, куда я приехал в качестве учителя (в школе была лошадь, но конюх её берёг, и я с учениками-любителями петь ходил пешком то в одну, то в другую деревню- там это называлось прийти с концертом). Самое меньшее- это дуэт (как не вспомнить Лизу Маланыч- голосистая была певунья!). А здесь, в Новом Доме, знакомясь с одной из новых для меня песен, я верно изобразил одну строчку, и Клиса решила, что это я спою соло. На репетициях всё просто, но на публику… Это меня пугало. Тем не менее, хормейстер меня  успокаивала.
     Начали мы своё выступление с пения на иврите молитвы (так мне объяснили). Я думал, что с молитвой как с песней не выступают. Невозможно представить, чтобы в церкви кто-то танцевал с Библией, это воспримут если не как святотатство, то как хулиганство, и выставят наглеца из храма. А здесь в инструкции для праздника чётко написано- прийти вечером в синагогу и танцевать со свитками  Торы в руках. Так что спеть на концерте  молитву- это не кощунство. Затем спели по-русски переделку на мотив  “Крутится-вертится…” (на мой взгляд, текст слабый, а вот мелодия- еврейская, так написано в тексте).  Потом неплохая напевная песня на иврите о родной земле. После неё- воинственная, с мощным гитарным сопровождением Келева, песня по-русски с отдельными строчками на иврите. Далее как бы одесская самоделка по-русски, именно здесь строчка моего соло.  Потом перевод на иврит песни “А мне мама целоваться не велит”. Песня на идиш была исполнена Келевом, мы лишь вторили. Вновь русская “Мы желаем счастья вам”. И наконец, еврейская (не знаю, о чём) весёлая.
     Хозяйка помещения не говорила по-русски и спросила через кого-то, как давно мы приехали,  потому что хорошо освоили иврит. Из этого я сделал вывод, что не зря хормейстер Клиса требовала чётко произносить незнакомые (для меня-то уж точно) слова, то есть проговаривали мы вполне узнаваемо, если наш иврит похвалили.