Мы не Земли тяжёлой дети...

          Я не учёный – о науке
          Здесь не пойдёт, конечно, речь;
          Я не фантаст, что нас от скуки
          Горазд фантастикой отвлечь;

          Нет, я поэт; своим рассказом
          Хочу в сердцах возвысить свет;
          Фантаст с фантастикою связан –
          Живёт фантазией поэт.

                *      *      *
 
Мы не Земли тяжёлой дети,
А нас волнующих небес –
Когда-то на иной планете
Мы все имели лёгкий вес.

Слабей там было притяженье,
Чем на Земле и на Луне,
И наше каждое движенье
Нас возносило к вышине.

Вот то-то Арлекин поныне,
К окну взбираясь по трубе,
Кричит Голубке – Коломбине:
– Лечу, любимая, к тебе! –

На ней взвилась, как крылья, юбка…
Сравненье верное в строке:
Ведь Коломбина-то – Голубка
На итальянском языке!

Забыли мы родство с Икаром,
Но, как в парении былом,
Мы часто милую недаром
Голубкой, Ласточкой зовём.

На той планете, не под крышей
Найдя для нег укромный кров,
А возносясь всё выше, выше,
Свершала таинство Любовь.

И благородное движенье
Души несло нас в райский сад;
«Поэт на крыльях вдохновенья
Парит», – недаром говорят.

Но нам порой не свет – ученье:
Какой-то мудрый гений злой
Сумел уменьшить притяженье
На той планете голубой.

И стала реже атмосфера,
Хоть был там воздух, как земной,
И утащило изувера
В мир звёзд, лишь топнул он ногой!..

И осторожно жить мы стали…
Чтоб вслед за ним не улететь,
Любить без страха перестали,
Не стал поэт без страха петь.

И мы для звёздного побега
Сюда, в земную вышину,
Подобье звёздного ковчега,
Всем миром создали Луну.

И сделали сильней, чем дома,
Мы притяжение на ней,
Чтоб к притяжению земному
Могли в привыкнуть мы скорей.

И мы вокруг оси движенье
Луне в программу не ввели,
Чтоб легче нам переселенье
Произвести на грудь Земли.

Сейчас одной учёной школой
До мира мысль донесена,
Что, мол, искусственною, полой
Внутри является Луна!..

И мы на Землю опустились
С Луны на кораблях… Спаслись!..
Увы! Во что мы превратились!
Согнула нас земная жизнь!..

Нас так прижало притяженье,
Как в наши дни – земная власть!..
Пришлось забыть нам о паренье
И думать: «Как бы не упасть!»

Земли непрошеные гости,
Болеть мы стали без конца:
Трещат от перегрузки кости,
Чуть что – подводят нас сердца.

Мы плавать, не участь, не можем
Так, как собаки иль слоны,
Любой подъём нам в гору сложен,
Мы жить внизу обречены.

Мы всюду слышим постоянно:
– Упал, споткнувшись, – перелом… –
Но вот оборвалась лиана,
А обезьяне ни по чём!Мы всюду слышим постоянно:
– Упал, споткнувшись, – перелом… –
Но вот оборвалась лиана,
А обезьяне – нипочём!

Зверям неведомы потери,
Хоть упадут с деревьев вдруг;
Ведь на Земле – земные звери,
И притяжение им друг!

Мне возразят: «А как же – лошадь?
Ломает ноги, взяв разбег!..»
– Ломает их живая ноша –
В седле тяжёлый человек!

Но есть ли на Земле хоть кто-то,
Кто может, пусть не сам – мечтой,
Блаженство древнего полёта
Познать, сроднившись с высотой?


Поэт, влюблённый и мечтатель –
Жильцы той чудной высоты,
И, может быть, и ты, читатель,
Коль сердцем ввысь стремишься ты.


18 августа 2013 г.
(23:38).
Нью-Йорк.