Паря над суетой

                А паруса как крылья твоей стихии –
                Так поднимают над суетой стихи.
                Так отражает свет золотой песок.
                Если ты с ветром, значит, не одинок.
                Наталья Меньшикова


Плачет небо, глаза кровоточат,
мозг раздавлен – ликует хула.
В мире бренном поступки порочат,
Славлю Бога! – со мною была.

«Пусть порочит, на то мир и бренный.
Пусть над Словом кружит вороньё…
Путь поэта прямой, вдохновенный
И правдивый, как сердце твоё».

Феба, а помнишь случай?:
встретил тебя у ручья,
дул ветер сермяжный, колючий,
и взгляд (мой возглас): «Ты чья?»

«Тогда ты запутался в крыльях,
Что были тебе велики.
И речь твоя – рог изобилья –
Спасала меня от тоски».

Что крылья, я б выдернул атом,
как некогда брат Прометей!
Останусь теперь постулатом
твоих незабвенных ночей.

«Я взор опустила стыдливо
И молча сплетала венок.
А ты снял снаряды игриво
И расположился у ног.

«Ах, пОлно, – воскликнула Феба,
Вы пяльцы уроните мне!»
Глаза твои были как небо
В далеком несбывшемся сне».

Я помню тот миг, этот запах…
меня отравлял он слегка,
а солнце клонилось на запад:
короткая жизнь мотылька.

Но всё же, румяной порою,
когда отгрохочет гроза,
мы встретимся снова с тобою:
О, как засияют глаза!

«Все гаммы июньские грозы
Сыграют, по ком-то скорбя.
Опять аромат туберозы
Преследовать будет тебя».

И снова запенится время!
низвергнутся ласки рекой!
и станет всем ясно: кто племя!
и кто на планете изгой.

О, Донна, когда? ты ответь мне,
не мучай меня в сотый раз…
Твои вспоминаю предплечья
и плавлюсь как чудный алмаз.

Я с глобусом, ныне, в раздоре,
хочу землю-матушку сжать,
что б были мы рядом с тобою,
Эвклиду хочу написать.

«Ты помнишь слепую гадалку,
Что в гроте жила средь камней?
Сказала она, что весталкой
Мне быть до скончания дней.

Толмач у Эвклида я ныне.
На разных ему языках
Шлют боги и даже богини
И все о путях… о путях».

Мой свет, не молчи, я с тобою
гулять буду в млечном пути.
А хочешь, нам замок построю.
Строителей трудно найти?

«Привыкла я к замкам воздушным,
Бывали еще из песка.
Там ветер живой и послушный
И тянется к небу рука».

Ну вот! наконец то!
ко мне же скорее её протяни,
и мир сразу станет добрее,
он весь пред тобой огляни!

Весталкой…, а я буду ликтор!
что делать – судьбой суждено.
При встрече с тобой император,
не сможет забраться в окно.

«Какой император, о, что Вы?
Я жрицею буду всегда!
Обетом безбрачия скован
Мой путь на года… на года…

Весталка – любимая жрица
У наших жестоких богов.
То пленница, но не блудница,
Живет, не снимая оков».

А может? Всё можно поправить!
Я гордо взойду на Олимп.
Мне гоже и Зевса отставить,
а кто нынче правит у них?

«Тяну свою руку к Венере,
Ты тоже туда протяни.
Кто верит, тому и по вере,
Тому и счастливые дни».


Вздохи разочарования.
Занавес.

Строки, взятые в кавычки, принадлежат поэту Наталье Меньшиковой.