Ай дану дану данай...

Фасад исследуют плющи,
лепилы пялятся в свищи,
кругом орут: “Хватай, тащи!”
и пьют горящий спирт;
собор вбирает возгласы,
убор сминает волосы,
повсюду пыль и полосы,
а поросёнок спит.

Наполнен двор свинарками,
пестрит платками яркими,
из пазух их подарками
вздымаются бугры;
на наковальнях искрами,
недолгими, но быстрыми,
формуются нечистыми
стальные топоры.

Хрустят под нёбом крекеры,
грустят в России трекеры,
зато над стойкой шейкеры
трясутся и трещат;
приучены поблажками,
измучены отмашками,
прищучены бумажками
лещи в пещи клеща.

Опасливый повесится,
запасливость не лечится,
участливый побесится
у времени в хвосте;
себя не любят улицы,
фасады часто хмурятся,
эстеты просто жмурятся
и слепнут между стен.

У роми взгляд намётанный,
живя меж перемётами,
на жребий свой измотанный
чехла не подыскать;
тряся под небом юбками
и крадеными шубками,
всё понимая шутками
на плоскости песка.

Да ну вас всех к нечистому,
да на тебе, плечистому,
Данаю, трубочисту ли
о Дании страдать;
не помня о задании,
в любом открытом здании
ведём сеанс гадания
на трёх кристаллах льда.


Soundtrack: The Alan Broadbent Trio, Django.