Заря нового дня

ЗАРЯ НОВОГО ДНЯ

Нужны ли мы нам?
Аркадий и Борис Стругацкие
«Понедельник начинается в субботу»
---
Откуда вы знаете, что земля не служит
адом для какой-нибудь другой планеты?
Олдос Хаксли «Контрапункт»
---
В течение нашей жизни мы нередко
оказываемся в раю, но помним только изгнание. 
Милорад Павич
---
Мы — невозможность в невозможной Вселенной.
Рэй Брэдбери
---
Свой небесный свод каждый чинит в одиночку.
Макс Фрай  «Жалобная книга»












1
Мне 29 лет. И я часть Системы. Системы, которой подчиняется весь мир. Системы, существующей в режиме «нон-информации».

        2086 год. Уже более 70 лет назад правительства всех стран приняли закон о запрете на информацию. С тех пор люди не имеют права пользоваться Интернетом. Он стал «привилегией для избранных». Доступ к бывшей мировой паутине, охватывающей весь земной шар, имеют единицы. В их числе члены правительства, министры, владельцы крупных военных и машинных производств, ученые, работающие на таких производствах, и немногие сказочно богатые бизнесмены.
Началось все в 2013 году, когда правительство самой большой страны мира – России – приняло закон «об авторском праве».  Отныне музыка и фильмы, незаконно выложенные в социальные сети и поисковые системы, изымались из пользования зарегистрированных потребителей. Ведь все это доступно на дисках, а «пираты» разоряют производителей и распространителей DVD- и CD-продукции, имеющих лицензию.  Люди перестали ходить в кино (зачем, ведь тот же фильм можно посмотреть в Интернете практически в самый день премьеры в кинотеатре?), перестали покупать диски с фильмами и музыкой (зачем, когда все это можно бесплатно скачать в сети?). Запрет на нелегальную, «пиратскую» продукцию повлек за собой новый запрет.
В 2014 году в Российской Федерации выходит закон «о вреде Интернета и запрете на его использование». Отныне вся страна будет лишена доступа к многочисленным бесплатным ресурсам, так как легальных ресурсов мало. А информацию из «Википедии» - «свободной» зарегистрированной энциклопедии - так же можно украсть и распространить на любых сайтах незаконно. Зачем тратить баснословные средства на оплату услуг работников, следящих за распространением аудио- и видеофайлов, если можно отключить Интернет вообще?

На самом деле, все эти ругательные слова по поводу нашей Системы, - это слова моего деда, который жил в эпоху Интернета и видел своими глазами все события, которые я описал выше. Моего дедушки уже нет в живых, но эти рассказы, услышанные от него в детстве, запомнились мне навсегда. И когда я был 10-летним мальчишкой, я мечтал только об одном – однажды выудить хоть клочок информации из Интернета, одним глазком заглянуть за завесу тайны, надежно охраняемой нашим государством.
Раньше я не знал всего этого. Рассказы деда, ушедшего из жизни, когда мне исполнилось 15, были смутными и несвязными. Эти знания открылись мне благодаря совсем другим людям. Но лучше я начну с самого начала, когда я считал нашу Систему почти идеальной.

Члены Системы — граждане, строго подчиняющиеся закону. Остальные — террористы. Они находятся вне человеческого общества, признаны врагами народа. Это было единственным, что отделяло Систему от определения «Идеальная».
Мир разделился на классы с четкими, нерушимыми рамками. «Люди офисов» — полноправные граждане, трудящиеся на благо общества и государства. «Люди улиц» — рабочий люд, обладающий минимальными правами и привилегиями вследствие отсутствия среднего или высшего образования. Неофициальный класс - террористы, не имеющие конкретной цели. Бездумные, но опасные агрессоры. На улице невозможно чувствовать себя в безопасности, потому что ты никогда не знаешь, где произойдет взрыв, расстрел мирных граждан или что-либо подобное. Жизнь в вечном страхе.
Кроме описанных выше есть еще два класса: сказочно богатые и  абсолютно бедные. К сказочно богатым относятся все те, кто имеет доступ к Информации через Интернет; к абсолютно бедным — нищие. Жители, попавшие в эту категорию, надолго не задерживаются в ней. Зачастую они становятся террористами, а многие простые рабочие проживают свою жизнь, как загнанные животные: каждую секунду они подвергаются опасности стать жертвами террора «незаконопослушных граждан». Любое восстание подобных субъектов жестоко карается государством.
Я сказал, что у террористов не было цели. И это правда. Они просто озлобились против всего мира.    Казалось, это произошло без всякой причины, но она была. Люди чувствовали себя зажатыми между металлическими рамками дезинформации, ощущали себя изолированными от чего-то, чему они сами не могли дать название. Все осознавали утрату, но не знали, что именно потеряли. Неполноценное общество, вечно ищущее нечто неосязаемое.

Я вырос в семье среднего достатка. Мой отец работает экономистом в крупной фирме «A. T. Corporation», куда устроил и меня. В мои обязанности входит починка неисправной электротехники.
«A. T. Corporation» была создана около 40 лет назад Аланом Тэтчем. Сейчас это старик под восемьдесят, грозящий в любую минуту превратится в груду праха. Изначально компания занималась обеспечением доступа в Интернет масштабным научным комплексам и производителям оружия. В последние годы из-за роста цен на потребление Сети, «A. T. Corporation» стала единственным источником этого вида услуг в Системе. Теперь представители правительства пользуются Интернетом посредством «A. T. Corporation».
Когда началась эта история, изменившая мою жизнь, я только-только получил место в громадной, всеобъемлющей корпорации Тэтча. Меня взяли туда по окончании курса лекций «Сборка ПК».
В Системе своеобразно организована учеба. Сначала детский сад, где тебя учат считать на лайнах - сленговое название последней модели планшетов фирмы Dork, делающих вычисления с 100-значными цифрами за 0,0005 мили-секунды. Там же детей обучают читать и печатать тексты с помощью мышления. Для этого родители должны заплатить приличную сумму, так как даже самые дешевые приборы, считывающие мысли, стоят немало.
Восемь лет обучения в школе посвящены изучению основных дисциплин. Высшей математике отводится столько же часов, сколько и занятиям ЕФП — единой физической подготовки. Так же есть уроки физики, химии и истории Системы, которая начинается с закона «О создании Системы» и ее дальнейшего процветания. Каждое утро школьники обязаны читать ежедневную газету «Sistem's news», чтобы быть в курсе современной истории государства. Это является внеклассным чтением, и выполнение этого обязательства постоянно проверяется педагогом истории на уроках.
После окончания школы все ученики вольны выбирать себе курсы по ОПО — обязательному профессиональному образованию. Серии лекций оплачиваются в зависимости от выбранного направления, престижности курса и количества занятий. Доступ к получению профессии имеют лишь выпускники школы с отличными оценками. В школе вы можете получить только одну из двух характеристик: «отлично» или «плохо». Получив два раза «плохо», вас отчисляют без права реабилитации. Тогда вашей участи не позавидуешь — вы становитесь НЯО — несостоятельной ячейкой общества. Единственная работа, на которую вас примут, это работа «на улице» - погрузка технических отходов, расчистка местности для постройки жилых домов и офисов под лозунгом монополистической компании «ARO»: «Мы стараемся ради Вашего светлого будущего».
Прослушав курс лекций, вы можете устроиться на работу только по полученной специальности в любое учреждение, где имеется место. Вы становитесь на очередь в длинном списке желающих стать полноценным гражданином Системы, приносящем ей пользу и регулярно выплачивающем налоги. Правительство Системы строго следит за подчинением или неподчинением законам, и в случае отступления от предписанных для членов Системы правил, вы можете попасть в УВК— учреждение временного контроля, где вы будете продолжать трудиться на государство. Каждый  состоящий в УВК трудится в зависимости от полученных ранее знаний и умений.
Это краткая характеристика Системы.

2
В начале сентября город завалило искусственными облаками, которые выдыхали трубы по производству сезонной погоды компании «Meteo Corp.». Но в тот день это были не тугие ватные облака, а размытые дождевые тучи. Правда, дождя не было, лишь водный пар, туманом застилающий город от его подножия до верхушек стодвадцатиэтажных зданий. Это был самый обычный день, такой же, каким был предыдущий, и должен был быть следующий.
После завтрака быстрого приготовления и чашки растворимого кофе я запер дверь квартиры на замок-сканер, ключом от которого были отпечатки большого и указательного пальцев. Улица, газета из стеклянного ларька №5698, мостовая из вечного ультра-прочного сплава, 5 остановок на воздушном автобусе №411, и вот перед вами уже высится здание «A.T.Corporation», уходящее далеко ввысь многочисленными этажами и исчезающее среди последствий прогноза погоды. Блестящее стекло окон ослепляет даже в облачную погоду. Вот они — поистине большие возможности! Вам открывается великолепный вид респектабельного будущего, полного удобств и удовольствий. Только попасть на самую вершину и удержаться там непросто.
Первая половина дня прошла спокойно и размеренно. Я проверял, исправлял, чинил компьютеры,   Х-лайны (модель для сверх-точных вычислений), воберы (Vober – производитель машин «W023» для считывания мыслей). Степень усталости к обеду — 8,7 из 10, поэтому я решил пообедать не в офисе, а в небольшом заправочном центре «Cosmic» в двух шагах от работы. Салат из синтезированных овощей, пицца с добавками, сок. Ровно 35 минут на поглощение пищи.
По дороге обратно среди облаков я разглядел гигантское летающее над городом табло с прогнозом погоды: обещали усиление ветра. В этот момент на меня хлынул мощный поток воздуха, и я запахнул пальто, подняв ворот. Таким образом мое боковое зрение сократилось почти до нуля. Я перебегал улицу, как вдруг оказался лежащим на вечном ультра-прочном сплаве мостовой. Напротив меня в той же позе находилась девушка. Не знаю, кто кого сбил, но одно было абсолютно точно: мы оба полулежали на дороге.
- Прошу прощения, надеюсь, я не сильно Вас задела?
Ее голос вернул меня к реальности. Я встал и подал ей руку. На ней был черный плащ прямого покроя и изящные маленькие черные ботинки, сделанные под мужские. Это было весьма удивительно, так как все остальные женщины носили единственную модель женской обуви на каблуке высотой 2 сантиметра. Видимо, я неприлично долго рассматривал ее обувь, потому что, подняв  глаза на ее лицо, я заметил уверенную, непоколебимую улыбку. Густые каштановые волосы, спускающиеся по плечам и спине, с легкой игривостью развевал ветер. Глаза цвета нефрита. А губы...наверное, губы у нее цвета розы, но я никогда не видел этот цветок. Только слышал рассказы от деда про огромные цветочные магазины с бесконечным количеством цветов разных видов и окрасок.
Я стоял и размышлял о розах, а она смотрела на меня. Тут я понял, что надо что-то сказать.
- Простите за это происшествие. Я был невнимателен и нечаянно сбил Вас. Прошу извинить.
- А по-моему, это я на Вас налетела.
- Что ж, в любом случае извините.
…
- Я Адам.
- Я Николь. Очень приятно.
Я посмотрел в ее глаза, где мне померещились звезды, каждую ночь горевшие на нашем сферическом небе миллионами  светодиодных ламп. Да, Николь. Ее могли назвать только так. Николь.
Вдруг мир завертелся вокруг меня со скоростью, как мне казалось, большей скорости света.
- Я причинил Вам неудобства. Можно проводить Вас в качестве исправления оплошности?
- А Вы всегда разговариваете как робот, или только когда говорите с девушкой?
- Боюсь, мой процессор неисправен, и всю жизнь мне мучиться с этим дефектом.
Она улыбнулась тепло, мягко, искренне. Эта улыбка не была похожа на повседневные запрограммированные улыбки моих коллег. Да и на мою полу-ухмылку она тоже не походила. Она вся, Николь, была не такая, как остальные. Она была живая. А мы, другие, лишь существовали от утра до утра. Мне потребовалось всего ; секунды, чтобы понять это.
Она шла впереди, я чуть сзади. Вскоре мы поравнялись, и я заметил, что мы подходим к тщательно охраняемому комплексу. Но что было там, за забором, я не знал. Никакого плаката или объявления на стене. Нигде нет таблички с названием учреждения.
Она остановилась у ворот и повернулась ко мне лицом.
- Мы пришли. Спасибо, что проводили.
- И Вам спасибо. Этот случай внес некоторое разнообразие в обыденный рабочий день.

Как только Адам произнес эти слова, в голове пронеслась мысль, что не стоило этого говорить. Но уже ничего не изменить.
А она лишь улыбнулась, как будто еще сегодня с утра знала, в котором часу произойдет эта незапланированная встреча, и что именно он скажет.
Это смутило его, и он произнес:
- До свидания, удачного дня.
- И Вам.
Она протянула ему руку в узкой коричневой перчатке. Он пожал ее миниатюрное запястье и зашагал в сторону офиса.

3
Во второй половине дня работы было мало, и в любую свободную минуту Адам думал о ней.
Он был поражен ее внешним видом и манерой держать себя. Женщины, которых он знал, его коллеги, никогда не вели себя так. Это были существа тихие и на первый взгляд безвольные; они были задавлены страхом и каждую секунду в равной степени опасались как увольнения с работы, так и падения метеорита. Этот гнет давил на них и не отпускал, пока не уничтожал последние проявление жизни — страх. Те, кто устал бояться, сдавались и становились безмолвными, ко всему равнодушными машинами, у которых стоял режим «Работать — есть — спать».  Они ни на что не реагировали, так как весь запас эмоций был исчерпан на подпитку страха.
И мужчины привыкли к этому. Они сами испытывали тот же страх, но тщательнее скрывали его, чтобы не упасть в глазах других. Но он был. Поэтому мужчины понимали женщин, но никто не мог им помочь. И со временем представители мужского рода перестали замечать дрожавших в лихорадке неустойчивой жизни существ, а некоторые стали принимать женщин как должное, как слабый пол, как рабов.
Но не Николь. Она не была такой. Она была сильной. Сейчас, вспоминая их встречу, Адаму казалось, что она намного сильнее его. Это было невероятно в том мире, в котором он привык жить.
В рассеянности Адам вышел из офиса в 19:01. Он подошел к месту встречи с этой странной девушкой, прошелся тем же путем, что и днем, мысленно сопровождая ее. Бетонная стена. Стена без конца и края, скрывающая нечто, недоступное глазу. Там, внутри - Николь. Манящая за собой тайна.

4
Под конец дня показалось тусклое солнце. Его поверхность была похожа на стекло, замутненное грязью, сквозь которое пытается пробиться свет. Туман преломлял свет, превращая его во флер. Уставший путник, бредущий по окраине дня.
Тонкий, блестящий галстук развевался на ветру. Легкий бриз окутывал Адама с головы до ног, проникал под ворот рубашки, щекоча ощущениями. Казалось, стоит протянуть руку, и ты схватишь этот неподвластный никому шлейф, омывающий тебя прохладой. Но каждый раз он удивительным образом ускользал из-под твоих пальцев. Он был, но в то же время, его не было. Ты чувствуешь его, но не можешь прикоснуться. Ветер как вера.
Последний луч искусственного солнца вспыхнул на изгибе сферы и пропал. Сумерки спустились на улицы. И тут как по таинственному, неведомому сигналу загорелась мостовая из ультра-прочного сплава. Металлический оттенок плит и разноцветная подсветка в щелях между блоками. Район офисов превратился в ночную площадку для дискотеки. Ослепляющие лампы включились на соседней улице. Они больше походили на яркие огни УВК, где осветительные приборы во дворе работают круглые сутки ради поддержания порядка.
Адам шел домой по узким улочкам, где почти не было людей. Петляя переулками, он наконец пришел домой, где его ждал ужин быстрого приготовления, зубная щетка и сон. Но в этот вечер он изменил расписанию. Он просто сидел на кровати, погруженный в себя и свои мысли. Потом он выключил свет и уснул.

5
Бетонная стена. Я перелезаю через нее и оказываюсь на газоне. Ярко-зеленая пластиковая трава. Вокруг темно. Вдруг включаются прожекторы на стенах здания. Их лучи направлены на меня. Я пытаюсь скрыться за ближайшим сооружением и попадаю в место, похожее на ангар. Но здесь нет самолетов. Шаг за шагом пробираюсь в темноте к дальней стенке. Нащупываю дверь. Сквозь нее попадаю в тоннель подобный огромной трубе. Яркий свет в конце пути. Передо мной стерильно белая лаборатория. Неподалеку от меня женщина разговаривает с человеком в белом халате, работающем на компьютере. Они меня не видят. Внезапно девушка поворачивается, и я узнаю в ней Николь. Тут по всей комнате начинают моргать красные сигналы тревоги. Глаза Николь расширяются, как в замедленной съемке ее рот открывается, она выкрикивает слово, и я успеваю поймать первый слог своего имени:
- Ад...!

Холодный пот покрыл лицо Адама. Это был сон. Всего лишь сон. Только ли?
Тоненькие числа циферблата часов показывали 05:14. Сновидения решили пойти в гости к кому-нибудь другому. Адаму ничего не оставалось, как смириться с тем, что он больше не уснет. На кухне он выпил кружку синтетического чая, производитель которого утверждал на упаковке, что это самый экологически чистый искусственно произведенный продукт. Безвкусная ободряющая жидкость мутного желтого цвета. Поистине это — верх блаженства в 5 утра.
Солнце уже встало и поднималось все выше по сфере. Туман же еще не пробудился, и его вездесущие щупальца пока не укутали город в подтверждение того, что наступила осень. Легкий прохладный ветерок прогуливался по улицам, никого не задевая и не тревожа. В этом сверх-практичном городе ему просто не за что было зацепиться. Идеальные очертания домов, безукоризненный блеск металла уличных ламп и нависающих над перекрестками фонарей, свинцовый оттенок мостовой из ультра-прочного вечного сплава.
Этот вид открылся Адаму из его окна. Этот почти идеальный мир всегда казался ему совершенным, но вчера в его жизни негаданно появилось новое, невиданное чудо, и теперь без него все окружающее меркло.
На углу улицы Индустрии Адам заметил из своего окна автобус № 567. Через 4 минуты 28 секунд он подъедет к остановке напротив дома Адама. Он должен успеть сесть на него. Юноша одел стандартные брюки из эластичной немнущейся ткани, голубую рубашку без пуговиц, захватил куртку и запер за собой дверь. Он подбежал к остановке за 10 секунд до прибытия автобуса.
Единственный пассажир двигался по инерции в бесколесном парящем автобусе навстречу ослепляющему прожектору солнца. Он вышел на конечной и прогулялся вдоль лазерной стены. Дело в том, что «люди офисов» живут в отдельных районах, огороженных от мест проживания простых рабочих. Лазерная стена делит огромную столицу на два «под»-городка: маленький городок офисных служащих и большой город работников производств, где себе находят пристанище террористы. Богачи же обитают в дорогих виллах в квартале «Vita Lussuosa», окруженном каменными стенами с камерами    постоянного наблюдения.
К концу своей прогулки Адам снова оказался у того самого места, куда вчера провожал свою таинственную спутницу.  Каменная стена. Такая же неприступная, как и вчера. Как и во сне.
Адам обошел ее кругом. Но так ничего и не нашел. И девушка стала казаться ему видением, как эта стена казалась иллюзией в центре блистающего города. Но если Николь существует, то эта стена и все, что за ней, стали заветной мечтой юноши.
6
Я так и не узнал, что находится за той стеной.
Так прошла неделя. Однажды утром, проходя мимо зеркала, я заглянул в него. Передо мной стояло отражение человека, но это был не я. В зеркале был кто-то посторонний. Вот как я себя ощущал последнее время — чуждым самому себе. Что-то изменилось в чертах лица, и появилось новое, непонятное, неуловимое. Я больше не чувствовал себя собой. Казалось, мои мысли проходили сквозь некую призму равнодушия и не волновали меня, как раньше. Это отстраненное сознание существовало вне меня, моего тела.
Но, несмотря на такую странность, еще более необычным было то, что я чувствовал себя уверенно. Исчезли мелочные, повседневные сомнения. Каждое мое решение плавно парило параллельно земле на чуть размытом облаке.
Я не знал, как попал в плен этого состояния, не знал, как из него выйти. И главное не мог сказать, хочу ли я отделаться от этих новых ощущений. Что будет вне их? Эта искусственная уверенность в себе будто делала меня ближе к той совершенной,  нереальной девушке.
В пятницу я вышел из дома в то же время, что и обычно. Это был такой же ординарный день, как и все другие.
Я работал уже несколько часов, когда пришел начальник нашего отдела и подозвал меня к себе.
- Тут в соседнем здании, научно-исследовательском центре, один из ПК вышел из строя. У них что-то случилось с их механиком, и они попросили нас прислать кого-нибудь. Макларкин выбрал тебя. Так что собери все необходимое и отправляйся. Незаконченную здесь работу доделаешь завтра.
- Хорошо,  сэр.
- Думаю, ремонт займет весь обед, а может и еще пару лишних часов. Поэтому, как там закончишь, можешь сразу идти домой. Увидимся в понедельник. И составь отдельный отчет, так как это не наше оборудование.
Он пожал мне руку и вышел.
Через 4 минуты 52 секунды я шел по гладкой мостовой, держа в одной руке ящик с инструментами, а в другой E-визитку научного комплекса. «Corn — научный прогресс рядом». Но на визитке была написана только улица — бульвар Лоуренса, - но не было номера дома. Оказавшись на бульваре, Адам понял, почему не указан номер дома, но не мог поверить в свою удачу. Перед ним возвышалась та стена, о которой он грезил во сне и наяву. И он сейчас попадет туда, в самое охраняемое место на Земле.
На E-визитке был напечатан индивидуальный штрих-код. У больших ворот Адам приложил картинку к сканеру, и маленькая дверь, находившаяся в углублении стены сбоку, впустила его. Он оказался на большой, полупостой площади, где друг за другом располагалось несколько зданий с круглыми крышами. Вокруг никого не было. От этой безлюдности создавалось ощущение размытости. Совсем как в том сне. Среди пластиковой травы были проложены тропинки. По одной из них к Адаму приблизился молодой человек и попросил его следовать за ним. Лицо сотрудника показалось Адаму странным и несколько неестественным. Как будто кости его черепа обтягивала не кожа, а какой-то эластичный, чуть блестящий материал.
"Наверное, показалось", - подумал он про себя и пошел вдоль по тропинке к одной из построек.
Две белоснежные двери раздвинулись в разные стороны, приоткрывая завесу  тайны. Адам и его спутник вошли в большой зал, на дальней стене которого располагалась интерактивная доска. Большую часть комнаты занимали стулья, обращенные к доске. Минуя это странное помещение, которое было создано для отвода глаз, они стали спускаться по лестнице, скрытой за незаметной с первого взгляда отодвигающейся пластиной. Лестница плавно, винтом спускалась вглубь здания. 200 ступеней заканчивались железной дверью странной формы, как бы немного нависающей над полом.
- Макларкин сказал, что Вы надежный человек и на Вас можно положиться. Не подведите нас.
Только я собирался ответить своему проводнику на его необычное замечание, как он отворил дверь и острая игла неонового света пронзила мои зрачки. На пару мгновений я ослеп.
Когда ко мне вернулось зрение, я увидел перед собой длинный тоннель с высоким потолком. Кажется, сюда мог бы поместиться "Межпланетный вестник" - космический корабль, каждый год отправляемый во Вселенную в поисках других цивилизаций.
Мы продолжали путь. На первый взгляд, туннель не имел конца. Но вскоре я увидел впереди, что граница пола обрывается. Когда мы подошли к ней, перед моими глазами предстала огромная белая лаборатория, наполненная людьми в халатах, подобно мышам, на которых проводятся опыты. Сбоку от меня я заметил еще несколько туннелей, которые вели сюда.
По узкой лесенке, больше похожей на пожарную, мы с неизвестным спустились в рой белых халатов. Проходя мимо столов, заполненных разными пробирками и веществами, мы приблизились к среднему по размерам компьютеру, нуждавшемуся в починке.
- Подождите здесь; хозяин этого устройства сейчас подойдет. Без него не включайте ПК. И ничего не трогайте, - на последней фразе улыбнулся мне мой проводник и исчез.
Я стал оглядываться по сторонам, но в то же время всеми силами пытался не выдать своей чрезвычайной заинтересованности. Мое внимание приковала мышь в клетке на соседнем столе. Ее электрически блестевшая шерсть меня насторожила. Что они здесь разрабатывают? Для чего такая конспирация?
В этот момент сзади меня я услышал стук. Как будто тонкая металлическая спица ударяется о пластиковую поверхность. По проходу ко мне шла Николь. Ее семисантиметровые каблуки отбивали дробь по полу. Никогда не знал, что такие женские туфли существуют.
Черная обтягивающая юбка до колен и черная блузка. На плечи спадают каштановые локоны.
- Я как раз ждала механика, чтобы... - увидев меня, она была немного удивлена, но это нашло отражение только в поднятой ею брови. - Вот так встреча. Не ожидала, что чинить мой ПК будете именно Вы. - Она слегка рассмеялась чуть звонким, живым смехом. Настоящим.
И прямо в этот момент некто очень коварный решил потренировать свое умение завязывать морские узлы на моем языке. Казалось, я вообще лишился этого средства коммуникации.
- Рад буду помочь, - это единственное, что я был в состоянии выдавить из себя.
Она внимательно, но со смешинкой в глазах присмотрелась ко мне.
- Что ж, вижу: Вы сильно озадачены всем, вас окружающим. Так что после того, как приведете мой компьютер в норму, устрою вам экскурсию по мере возможностей. Идет?
Она улыбнулась, но на этот раз это была не улыбка-ухмылка, а искренний, излучающий свет изгиб губ.
Я улыбнулся ей в ответ. Хотя по сравнению с ее улыбкой-Солнцем, моя была лишь жалким подражанием.

Ее ПК отказывался включаться. Черный квадрат упрямо висел на экране. По ее словам, на компьютере был открыт важный документ, содержащий результаты дорогостоящих исследований, и во что бы то ни стало надо было заставить устройство работать.
Все время, пока я работал, она не отходила от меня, предлагая стакан воды или еще что-нибудь. Ее забота была настолько неожиданна, что я совершенно забыл о времени. Часа 2 я провозился, но в итоге смог запустить ПК. Но нужного документа не было. Услышав эту новость, она окаменела: каждый мускул ее лица дрогнул, и оно застыло в виде тонкой хрупкой маски. Ее исследование бесследно пропало.
Эта неподвижность в ней поразила меня. Она всегда была такой живой.
Я открыл диспетчер файлов и ввел единый для электрических устройств Системы pin-код. «Ошибка». Я был озадачен. Только сверхважные государственные институты получали свои собственные pin-коды для ПК сотрудников. Что же это за место? И как мне теперь найти тот документ? Но ее отчаяние, уже начавшее проступать на прекрасном лице, было важнее всего. И важнее всего было сделать ее счастливой. Поэтому я нажал пару кнопок, активизировав тем самым «hack21» -  так называется программа взлома, работающая на основе подборки всех возможных комбинаций. Пароль был подобран за 0.9 секунды, а документ восстановлен.
Я повернулся к Николь. За мгновение до этого ее глаза были стеклянными; теперь же в них появилось что-то неуловимое, похожее на мысль, развивающуюся со скоростью света.
- Как ты это сделал? - она не отводила глаз от экрана. Полностью погруженная в свои мысли, она забыла, что мы еще не успели перейти на «ты».
- Просто включил диспетчер файлов, и вот Ваш документ восстановлен в первозданном виде.
- Как ты это сделал? - повторила она свой вопрос. - У нас стоят свои пароли. Я видела, что ты сделал. Это незаконно.
«hack21» является запрещенной программой. Когда я проходил курс обучения по теме «Программирование», мой учитель как-то после уроков объяснил мне, как пользоваться этой лазейкой. И у него были, скажем так, неординарные взгляды по поводу управления нашей Системой. Где-то спустя полгода после того внеклассного урока он попал в УВК. Что с ним случилось потом, я не знаю.
- Я не хотел, чтобы ваши труды пропали даром.
Она взглянула на меня. Светлый нефрит ее глаз врезался в меня.
- Вы не голодны?

7
Было уже около восьми вечера, когда мы с Николь вышли из этого загадочного научного комплекса и направились в сторону маленького кафе, где я обедал каждый день.
Мы шли молча. Нас разделяло небольшое расстояние, хотя широкий рукав ее плаща время  от времени касался моей руки.
Мостовая так же, как обычно, поблескивала разноцветными искрами, звезды горели лампами на сферическом небе этого города, а я шел по улице рядом с ней, дыша прохладным сырым воздухом «осени от Meteo Corp.».
Подходя к «Cosmic», я хотел уже открыть ей дверь, как она остановилась и посмотрела на меня с снисходительной улыбкой:
- Неужели Вы думаете, что после того, как я заставила Вас мучиться с моим непокорным компьютером, я позволю Вам ужинать здесь?
Она выдержала паузу. Наверное, я выглядел невероятно смешно и глупо, потому что она улыбнулась и, потянув меня за руку, сказала:
- Конечно нет! Идемте, мы поужинаем в другом месте.

768 автобус подоспел как раз вовремя. Николь запрыгнула первая и, смеясь, подала мне руку. Проехав на нем четыре остановки, мы вышли на площади Энергии напротив роскошного ресторана «Black Hole». Я и раньше подозревал, что Николь  - дочь какого-нибудь бизнесмена, но теперь у меня не осталось никаких сомнений: это место было привилегией самых успешных из нас.
За стойкой женщина спросила у Николь, заказывала ли она столик.
- Да, моя фамилия Хант.
Николь Хант. Теперь я знаю о ней чуть больше, чем ничего.
В ресторане кроме нас почти никого не было. Женщина проводила нас до нашего столика в темном незаметном уголке.
Только мы сели, к нам подошла девушка. Николь сразу же сделала заказ. Мне показалось, что она хотела быстрее отделаться от официантки.
Как только она ушла, Николь слегка повернула шею, оглядываясь назад.
Потом она плавно вернулась взглядом ко мне. Сейчас ее глаза обдавали меня спокойствием. Она была уверена, что задуманное ее осуществится.
- Так чем именно вы занимаетесь, мистер...
- Адам, зовите меня Адам.
- ...Адам?
- Я работаю в «A.T.Corporation» и...
- Вы программист?
- Нет, я лишь ремонтирую вышедшие из строя компьютеры.
- Но если вы так..отлично разбираетесь в программах, почему не работаете по этой специальности?
- На самом деле, я не очень разбираюсь в этом роде деятельности.
- Но вы же смогли восстановить утраченный файл...
- Да, я проходил серию лекций по программированию, но основная моя профессия сейчас — ремонт ПК.
- И вы не думали о том, чтобы поменять род деятельности?
- Меня все устраивает.
- Абсолютно все?
Ее вопрос был двусмысленным, и когда я хотел спросить, что она имеет в виду, к нам подошла официантка и принесла блюда. На тарелке лежали две порции какой-то котлеты, а рядом с ней зеленый лист, похожий на листок электрических деревьев, украшающих бульвары.
Наверное, мои лицо приняло странное выражение в связи с недоумением относительно этого кушанья, так что Николь спросила:
- Вы не любите курицу?
- Курицу?
- Да, ваше блюдо — это куриная грудка в масле и листья салата.
Я ничего не понял из того, что она сказала. Всю жизнь я питаюсь едой быстрого приготовления, состоящей из искусственно-выработанных материалов алемина, падеина и сетонина, дающих энергию и улучшающих работу организма и мозга в частности.
- Боюсь, я не знаком с такими видами пищи.
Повисла неловкая пауза. Все те, кого я знаю, получают энергию из тех же искусственных элементов, что и я. Но Николь - нет. Она другая. Она знает, что такое курица и салат.
Ее взгляд блуждал по содержимому тарелки. Она сомневалась. Но потом отбросила все сомнения, посмотрела на меня с вызовом, сверкающим из уголков глаз, и спросила:
- А Вы хотели бы узнать?
Опять двусмысленный вопрос.
- Конечно.

Около одиннадцати вечера мы вышли из «Black Hole». Остаток вечера прошел неплохо. Мы говорили на разные, ничего не значащие темы. Но у меня было ощущение, что Николь знает гораздо больше меня, и поэтому разговор иногда расстраивался. Я просто не мог дополнить ее мысли своими.
Я проводил ее до автобуса. Она села в автобус №489, идущий в «Vita Lussuosa», и на прощание помахала мне рукой, ослепляя улыбкой.

8
В течение следующей недели мы встречались почти каждый день за обедом. Николь показывала мне места, где я раньше не был, рассказывала про еду, которую мы ели. Однажды, когда мы ели пасту, она объяснила, что это национальное блюдо Италии. Я не знал, что это, и она стала описывать эту страну. Я мог бесконечно долго слушать ее и наслаждаться не только теми знаниями, которыми она обладала, но и ее голосом. И тогда-то, где-то в глубине сознания, задней стенкой мозга, я понял, откуда эти знания. Интернет. Моя заветная мечта детства была ее реальностью. Безграничные возможности, неизмеримые познания.
Раньше я мечтал сам иметь доступ к сети, теперь у меня была Николь, которая с таким жаром рассказывала обо всем, что узнала из Интернета,  как будто вот-вот на Землю обрушится метеорит, и она хочет успеть сказать нечто важное.
Как-то раз я уговорил ее сходить в «Cosmic», дабы она ознакомилась с понятием «еда быстрого приготовления». Хотя она сама ученый и занимается последними разработками, ее поразили эти технологии.
- Люди поглощают не настоящие полезные продукты, а какой-то искусственный пластик!
Я видел ее возмущение, хотя не мог ее понять. В течение целой жизни привычки быстро становятся потребностью, а потом и неотъемлемой частью существования.
Но, несмотря на негодование Николь, оно не было похоже на взрыв вулкана. Это было именно то, чего я ожидал от нее. Огненный столп гнева. Однако она была весьма спокойна, будто она уже давно предвидела это.
Я заметил, что она чем-то озадачена сегодня, но решил не спрашивать ее об этом.

На следующий день мы договорились встретиться после работы на перекрестке улиц  Лайонела и Шарпа.
Предчувствие каких-то перемен не оставляло меня накануне этой встречи.

10
Было воскресенье. Выходной день. Несмотря на осень, наступившую по календарю «Meteo Сorp.», светило электрическое солнце. Выйдя на улицу в десять утра, я заметил мокрые следы на прозрачной мостовой. «Видимо, ночью был дождь». На улице было свежо и приятно. Я решил прогуляться до места нашей встречи с Николь. Она сказала, что будет ждать меня на перекрестке Атамов, и я пошел туда пешком, благо в запасе у меня был еще час.
Это было легкое и безмятежное время, когда думать особенно не хотелось, да и никакие мысли не шли в голову. Хотелось просто идти и наслаждаться жизнью. По крайней мере, наслаждаться тем малым, что я имел. А тогда мне это казалось целым сокровищем: спокойная, пресная жизнь, вечно одинаковая и неизменная, и только Николь внесла в мой распорядок дня живость, спонтанность, веселье, смех. Она избавила меня от одиночества. И за это я был ей благодарен. И шел по переулку, счастливый.
Я пришел на нужное место без пятнадцати минут одиннадцать. Николь должна была вот-вот появиться. Несмотря на теплую погоду, я слегка замерз, поэтому решил подождать ее внутри крошечной забегаловки, окнами выходившей на перекресток Атомов. Я сел за столик, и попросил порцию быстрорастворимого кофе. Вдруг я заметил на другой стороне улицы Николь. Я хотел было сразу же выйти ей навстречу, но неожиданно увидел рядом с ней какого-то высокого, худого человека, и это остановило меня. Они прислонились спинами к окну, из которого я наблюдал за перекрестком. Они меня не видели. Но я слышал их разговор.
Болезненно худой и очень высокий, слегка сутулый мужчина, ее спутник, вызывал неприязнь.
- … ты думаешь, он тот, кто нам нужен?
- Несомненно. Только он сможет это сделать.
- А как насчет его...взглядов?
- Он не такой, как все. Не тупое существо. Он замкнутый. Поэтому надо было время, чтобы понять, что он сможет стать одним из нас.
- Ты же осознаешь, что будет, если ты ошиблась в нем?
- Да. Но я никогда не ошибаюсь.
Она бросила неизвестному вызов. Но это было именно то, чего он ждал — непоколебимой уверенности в успехе.
- Тебе пора. Он скоро будет.
- Ты права. Я ухожу. Но помни, о чем мы с тобой говорили.
И этот полу-человек, полу-скелет растворился в толпе.
Как только он пропал из виду, я пробрался к служебному выходу и оказался на заднем дворе.
Я долго не мог отдышаться, как после продолжительного бега. Что за тайны меня окружают? Та лаборатория, Николь, этот худой человек? Есть ли между ними связь?
Прошло несколько минут, прежде чем я смог справиться со своим учащенным дыханием.
Когда я подошел к Николь наигранным прогулочным шагом, она уже порядком замерзла. Я долго извинялся и предложил ей зайти в соседнее кафе согреться, но она сказала, что у нас еще дела, и мы должны торопиться.
Я пытался вести себя как можно естественнее, но едва ли мне это удавалось. Николь заметил мою растерянность, но виду не показала.
Мы направились вдоль по проулкам, пока вдали я не заметил лазерную стену. Этого я никак не ожидал. Узкая полоса домов вдоль стены со стороны «города офисов» была пустынной и незаселенной. Я никак не мог понять, что мы здесь делаем.
Подходя к подъезду одного из домов, Николь остановила меня и сказала:
- Не уверена, что ты поймешь меня. Может, я зря втянула тебя в эту историю, но только ты можешь помочь всем нам. Надеюсь, ты простишь меня.
У меня в голове разыгрывалась буря из всех этих тайн и загадок.
Она не дала мне времени собраться с мыслями и сформулировать вопрос. Взяв меня за руку, она открыла дверь подъезда, и мы оказались внутри.

11
Здесь пахло сыростью и холодом, совсем как на улице. В полной темноте я сделал несколько неуверенных шагов, хотя Николь смело шагала вперед, не смотря под ноги: она знала эту дорогу очень хорошо.
Маленький коридор, стены которого как будто давят на тебя со всех сторон, заканчивался игрушечной черной лестницей, ведущей в тьму.
Мы спустились по ней и оказались в полупустой комнате с слабым желтым светом. По углам стояли доисторические деревянные столы, производство которых было остановлено много лет назад, а на них красовались самые современные модели ПК, соединенные друг с другом огромным количеством проводов.
Я был необычайно возбужден. В подвале старого нежилого здания находится такая же техника, которой пользуются в моем офисе. И, судя по всему, здесь есть те, кто отлично ей владеет.
Посередине дальней стены стоял старый обшарпанный диван темно-бордового цвета. Николь села на него, приглашая меня жестом сделать то же самое.
- Ты поражен, верно? Хочешь узнать, что это за место?
Подобно маленькому ребенку, которому предлагают конфету, я кивнул головой.
Между тем она продолжала:
- Я и мои друзья организовали тайное общество, ведущее подпольную борьбу с властями Системы. Ты прекрасно знаешь о том, что происходит за лазерной стеной. Террор за террором. Но он лишен смысла и цели. Люди лишь чувствуют потребность бороться, животную потребность, мы же готовы дать им достойную этой борьбы цель.
До создания Системы не было никакой стены, не было такой сильной дискриминации по доходам населения. Люди были равны в своих правах. А Система уничтожила самый главный залог прогресса — личность. Лишила людей индивидуальности. Сделала половину из них рабами, обязанными трудиться ради общественного блага, общественного, но не их собственного. Они перестали быть членами общества.
Мы хотим вернуть людям утраченные права. Но одни мы не справимся. Они должны помочь нам, а для этого должны осознать, что с ними произошло. Они не знают что было «до Системы», а мы можем рассказать и показать.
Информационная революция. Наша задача — сломать щит дезинформации. Каждый имеет право знать правду. Государство лишило их этого права, мы его восстановим. Мы откроем Интернет для свободного пользования, и все узнают истину.
Я слышал, что она говорит, но меня обволакивал плотный туман, не пропуская звуков. Идея одна за одной просачивались в мой мозг с молниеносной скоростью, но именно из-за этой быстроты мой разум отторгал их. Я верил Николь, но и не хотел верить одновременно. Мысли, копившиеся у меня на задней стенке мозга, вдруг оказались не лично моими, а повторяющими мысли многих других людей, которых знала Николь. Привычный мир рушился, а пыль из его останков подхватил ветер и закружил вокруг меня, превращая в песчаную бурю. Песок проникал в глаза, рот, ноздри, уши, закупоривая ощущения. Я был вне действительности. Все вокруг казалось частью полузабытого сна. «Глаза Николь расширяются, как в замедленной съемке ее рот открывается, она выкрикивает слово, и я успеваю поймать первый слог своего имени:
- Ад...!»
- Адам? Адам, ты слышишь меня?
Николь стояла надо мной, положив свою руку мне на плечо. В другой руке она держала стакан воды. Я шумно вынырнул из глубины на поверхность. Взяв стакан, я начал жадно пить. Я знал, что фильтрованная вода не обладает вкусом, и поэтому, чтобы утолить жажду, ее надо выпивать мгновенно. Но это была какая-то другая вода. У нее был вкус. И очень приятный.
Я подавился и начал кашлять. Николь пыталась помочь мне опомниться, но я отстранил ее руки и встал, собираясь уходить. Она выпрямилась передо мной. Было видно, что она предполагала, что так и произойдет. Но у нее в голове была готовая схема, некий план, и она определенно знала, что будет потом.
Она улыбнулась слегка прохладной улыбкой стопроцентной уверенности.
Мне хотелось побыстрее уйти, и я не знал, как с ней проститься. Я сделал чуть заметный наклон вперед. В ответ на это она протянула мне руку. Я пожал ее и через минуту шел по улице в направлении дома.

12
Не зря Николь тогда говорила человеку-скелету, что она никогда не ошибается. Через 2 дня я захотел вернуться туда.
Меня неотступно преследовали ее слова, те идеи, которые она пропагандировала. Ведь, если быть честным, она была права.
Мне потребовалось ровно 2 дня чтобы признаться себе в этом. И смириться с этой мыслью. Я слишком любил все постоянное, и не мог впустить в свой мир какие-либо изменения. Но Николь была именно тем человеком, каким некогда я боялся быть. Смелым в решениях, увлекающимся, свято верующим в свои идеи, готовым отстаивать их, бороться и побеждать.
Пытаясь привлечь меня на свою сторону, она неосознанно обнажила все мои тайные страхи. И самый главный страх: жить. Жить по-настоящему. Со всей страстью и бесстрашием бросаться в пучину жизни, в необыкновенный круговорот событий, людей, приключений.
Два дня я не ходил на работу под предлогом «неработоспособен». Я боролся с собой. Пытался возродиться, стать живым.
А потом у меня началась ломка. Это было похоже на ломку у людей с гемоглобиновой зависимостью. Я видел такое однажды.

Мы сидели за одним столом на лекциях по сборке компьютеров. Неплохой парень из богатой семьи. Богатые общались только друг с другом, но Марти не был таким. Мы отлично ладили, хотя хорошими друзьями так и не стали. Он общался как с отпрысками богачей, так и с обычными ребятами, вроде меня. Но потом у него умерла мать. У нее был рак мозга, и во время операции лазерная установка, предназначенная для уничтожения опухоли, задела гипоталамус. Один случай на 10 миллион, но это произошло именно с ней. И тогда богачи подсадили его на гемоглобин. Сначала он ему помогал, хотя Марти и был немного возбужденным после принятия дозы. Но потом его эффект стал утрачиваться, и, чтобы не допустить этого, Марти увеличил количество потребляемого вещества.
Сначала его две недели не было на занятиях. Позже его имя исчезло из списка студентов.

Как и люди, зависимые от гемоглобина и не получающие его вовремя, я чувствовал жуткую, почти физическую тоску и необходимость что-то предпринять. Я хотел действовать, сделать все, что в моих силах, чтобы быть сильным, как Николь, стать ближе к ней.

13
На исходе второго дня я пришел в тот заброшенный дом. Отыскать его было непросто, но оказавшись снова в том сыром коридоре я понял, что не ошибся. Спустившись по лестнице, я нажал на ручку двери, но та не отворилась. Замка снаружи не оказалось, и я понял, что ее заперли изнутри. Я постучал. И тут за стеной послышались уверенные шаги, отбивающие чечетку на ребрах полах.
Ключ повернулся, и в двери на фоне пустой комнаты я увидел Николь. Простое черное платье и все те же туфли на высоком каблуке.
- Ты ведь ждала меня? Прости, что я долго.
Не знаю, откуда взялись эти слова, но я понял, что вот он я — настоящий, такой, каким я всегда был внутри. Настало время стать таковым и снаружи.
Она улыбнулась, но теперь это была та искренняя, солнечная улыбка.
Не говоря больше ни слова, мы продолжали стоять друг напротив друга в дверном проеме.
- Что ж, нам пора.
Она стала подниматься по лестнице, я за ней. Сумерки обволакивали город, наэлектризовывая все вокруг своей волшебной атмосферой.
Мы сели на автобус, ведущий в «Vita Lussuosa».
- Ты должен сам все увидеть, - сказала она. Больше мы не проронили ни единого слова, пока не добрались до ее дома.
Я никогда не был в этом районе, но не был удивлен системой безопасности. Разъяренные собаки на лужайках, камеры наблюдения, нестерпимо яркие прожекторы, будки охранников через каждые 700 метров, ночной караул. Больше походило на УВК, чем на квартал для богатых и успешных.
Нас с Николь сопровождало по 2 человека от одного контрольного пункта до другого. У каждой будки охранники проверяли ее отпечатки пальцев, делали анализ сетчатки глаза. При входе у меня сняли отпечатки пальцев, прощупали всю мою одежду 20 раз подряд, а потом сделали копию моего личного удостоверения и выдали временный пропуск, действительный на несколько часов.
Минуя все эти пункты допроса, мы в сопровождении двух телохранителей достигли виллы Николь. Это был огромный дом, наполовину сделанный из пуленепробиваемого стекла. Стеклянный ящик, по бокам обитый огнеустойчивым материалом.
Электронный ключ в совокупности с личным паролем обеспечили нам доступ внутрь этой крепости.
- Не обращай внимания на это чудо-юдо, - сказала Николь, имея в виду дом, - по протоколу у премьер-министра должен быть дом со всеми видами защиты.
Теперь стало понятно, почему так строго отнеслись к нам на контрольных пунктах. Но как дочь премьер-министра могла стать вождем революции? Это было, пожалуй, величайшей загадкой.
Под холодным светом ламп мы проследовали длинными переходами из комнаты в комнату и оказались в большом, просторном помещении. Обстановку составляли большая кровать, уютное кресло, шкаф из дерева, зеркало в красивой раме и огромный компьютер, занимавший чуть ли не пол-стены. Мы пришли в комнату Николь.
- А теперь позволь показать тебе то, ради чего мы здесь.
Она нажала кнопку включения на компьютере. Экран загорелся. На нем появилось окно программы с логотипом «A.T.Corporation», а в центре этого окна была пустая графа с курсором, и надпись над ней: «Поиск».
Ноги стали ватными. Взгляд затуманился. Интернет. Передо мной открыты те самые возможности, о которых я мечтал в детстве. Я могу найти информацию о чем угодно.
Николь подошла ко мне сбоку и шепотом сказала:
- Чего же ты ждешь? Вперед!
В ее голосе было столько теплоты. Я сделал пару маленьких, неуверенных шагов, сел на стул перед экраном, положил руки на клавиатуру и замер. Я не знал, какой запрос набрать. Просто не верил, что все это происходит на самом деле.
- Чего же ты ждешь? - спросила улыбка-Николь из-за моей спины.
Я ответил не сразу.
- Не знаю..Не знаю, что искать.
- Что угодно. То, что ты хочешь узнать.
Я посмотрел на нее. Она наблюдала за мной с необыкновенным участием, как будто это она была на моем месте. Она пыталась понять меня, почувствовать то, что я чувствовал.
- Думаю, ты хочешь узнать, каким был мир до установления Системы.

14
Большую часть ночи мы провели за чтением. Николь объясняла мне одно событие за другим, но я хотел большего. Прочитав одну статью, я начинал набирать второе, третье, десятое событие, упоминаемое в исходной статье, и не было предела моим поискам. Под утро Николь заснула, и я аккуратно перенес ее на кровать. А сам продолжил читать, узнавать, изучать. История Древнего мира, Средние века, эпоха Возрождения, технические изобретения девятнадцатого века, индустриальная революция, развитие науки, французские революции, свержение царя в России, Вторая мировая война, концлагеря...И это только история. А потом литература, математика, биология, физика...
В 7 утра проснулась Николь и застала меня за компьютером с диким блеском в глазах.
Она принесла мне кофе, настоящий кофе, молотый. Теперь я знал, что это такое.
Я не мог оторваться от экрана. Руки сами печатали запросы, а глаза только и успевали читать.

- Адам.
Я повернул голову на ее голос.
Она сидела напротив меня, утренняя, пахнущая кофе.
- Теперь ты понимаешь, в чем наша задача. Мы обязаны вернуть людям доступ к знаниям. Но проблема в том, что Интернет, которым пользуюсь я, нельзя распространить на другие устройства: он работает только на моем ПК. Государство специально сделало так, чтобы мы платили огромные деньги за каждый ПК, подключенный к сети, не имея возможности «раздать» Интернет на другие компьютеры.
Ты работаешь в «A.T.Corporation» и разбираешься не только в их системе защиты, но и в программах взлома.
Помоги нам.
Я был так поглощен недавно приобретенными знаниями, что только потом все понял.
- Конечно!
- Ты должен узнать пароли подключения. Майк, наш программист, уже нашел канал связи. Осталось выяснить пароли, и тогда мы начнем.
- Пароли меняются каждые семнадцать часов.
- Значит, мы сделаем все в течение этих семнадцать часов. В какое время дня меняют коды доступа?
- В  одиннадцать часов вечера, после закрытия, когда абсолютно все работники уже ушли, доверенное лицо меняет пароли и последним уходит из здания.
- Ты должен сегодня быть на работе. В одиннадцать часов вечера, когда все уйдут, проследи за этим человеком и добудь нам пароли. Прошу.
Я понял, что нельзя терять ни минуты. Интернет — это будущее, мое, наше. И я не позволю кому-то лишить меня и остальных людей знаний, которые являются достоянием  всего человечества.

15
Рабочий день прошел без происшествий. Я ремонтировал ПК и лихорадочно посматривал на часы. В восемь вечера, когда все служащие покидают офис, я притаился в туалетной кабинке и стал ждать. Без десяти минут одиннадцать я бесшумно выбрался из своего укрытия, на сантиметр приоткрыл дверь из туалета в коридор и стал ждать.
Прямо напротив двери в мужской туалет находился кабинет управляющего. Стены кабинета были сделаны из стекла, и я мог видеть обстановку внутри комнаты. Без двух минут одиннадцать управляющий проследовал по коридору в свой офис, сел перед горящим экраном компьютера и стал ждать. Когда виртуальный циферблат на экране показал ровно одиннадцать часов вечера, автоматически открылось окно, и шеф начал вводить знаки.
5 паролей, каждый по 9 символов. Мне повезло быть обладателем фотографической памяти.
Управляющий закончил ввод кодов и нажал «Enter». Новые коды доступа вступили в силу.
Теперь надо было выбираться отсюда, чтобы сообщить информацию Николь. Я понимал, что не смогу проскочить полностью незамеченным под камерами в коридорах, но попробовать стоило.
Как только управляющий скрылся в соседнем коридоре, я стал осторожно пробираться вдоль стен прямо под носом у камер. Достигнув поворота, я уже хотел перебежать к другой стене, как вдруг сзади меня за плечо схватила чья-то рука. Это был начальник. Видимо, уходя, он услышал скрип двери туалета и вернулся.
Я понимал, что действовать надо быстро, и при этом не попасть в поле зрения камеры. Я быстро прижал его грудью к стене, заломив его руки назад. Мне удалось предупредить его крик, закрыв ему рот моим галстуком. Мы двигались, прижавшись к стене, обратно к туалету. В туалетах камеры на ночь выключались. Здесь я связал ему руки рукавами пиджака, плотно затолкал ткань в рот, засунул его в кабинку и закрыл дверь изнутри, перепрыгнув через дверцу.
Я понимал, что это вряд ли его остановит и уже скоро я буду в розыске, но я наделся, что мне хватит времени выйти из здания.
Проворно, но аккуратно я вышел на улицу, отошел от офиса на несколько остановок, и тут в здании заревела сирена. Я бросился бежать по самым темным проулкам, так как понимал, что через минуту сюда нагрянет полиция.
За двадцать минут бегом я добрался до заброшенного дома, где меня уже ждали Николь и ее команда программистов и подрывников. После того, как я назвал им пароль, они засуетились. Теперь это место походило на наш офис в разгар рабочего дня. Каждый работал за своим компьютером, а остальные перебегали от одного ПК к другому, сообщая диспетчерам информацию о завтрашнем выступлении.
Так как я остался без пиджака, Николь дала мне плед, и пока я согревался, сидя на диване, она спокойно и величественно разговаривала с программистами, советуя им, как лучше поступить.
Не хватало только еще одного человека — того худого мужчины, с которым Николь разговаривала на перекрестке Атомов. Его звали Крэйг. Девушка сказала мне, что он загадочным образом исчез и связаться с ним не было никакой возможности.
С помощью моих паролей Майк, о котором говорила Николь, невысокий, толстый парень, получил доступ в Интернет. Теперь главным было продемонстрировать людям возможности Интернета на больших экранах «Meteo Corp.», развешанных по всему городу. Майк и группа его помощников взламывали последние системы защиты «Meteo Corp.». Еще несколько человек, постоянно выходивших наружу, проверяли готовность взрывчатки, которая должна была разрушить лазерную стену на следующий день ровно в восемь утра.
К трем часам ночи все системы были в режиме боевой готовности. Уставшие, ребята отправились в соседнюю комнату, заполненную кроватями. Они решили выспаться перед исполнением своей миссии. Мы с Николь остались вдвоем в комнате с бордовым диваном. Она уселась рядом со мной, и я укрыл ее одеялом.
- Хочешь спать?
Я отрицательно помотал головой.
- Тогда давай посмотрим фильм «Ванильное небо»? Я очень его люблю.
Она включила компьютер Майка, завела запрос и кино началось.
Прекрасный фильм. О том, что нужно жить в реальном мире, а не в мире своих фантазий.
Мы сидели на диване под мягким пледом. Голова Николь лежала на моем плече. В конце фильма на ее красивом лице появились льдинки слез. Я смахнул их, и она благодарно улыбнулась.
- Знаешь,... - начала она. - Если завтра что-нибудь случится, я хотела бы, чтобы ты знал. Ты здесь не потому, что нам нужны были пароли «A.T.Corporation». Ты здесь потому, что...
- Я знаю. И..я тоже тебя люблю.
Она поцеловала меня губами и улыбкой.

16
Утром все члены организации встали за 2 часа до начала восстания. Я не хотел будить спящую Николь, и поэтому перенес ее во вторую комнату, в которой никого не осталось. Мы с Майком и остальными перепроверили готовность всех систем, и могли уже начинать.
Несколько человек, отправленных на разведку, рассказали, что по всем улицам курсируют полицейские машины в поисках меня. Появление полицейских раньше назначенного времени немного осложняло дело, но тут подрывники достали из дырки в полу оружие.
Те, кто вооружился, отправились вперед, чтобы «расчистить» путь. Майк и еще несколько человек остались внизу, чтобы в нужный момент вывести картинку на большие подвесные экраны. Они заранее установили несколько камер вдоль стены, чтобы видеть, что происходит снаружи.
Когда нас позвали ушедшие вперед, мы вышли из здания и стали за домами. По команде руководителя подрывников раздался взрыв, стена дрогнула и развалилась, а лазерное ограждение отключил Майк из своего центра в подвале. За стеной, в квартале производств, уже столпились люди, спешащие на работу; с каждой минутой их становилось все больше и больше, но никто из них не решался перешагнуть через развалины стены. Тут из-за угла появились флай-мобили полицейских, и подрывники начали перестрелку. Рабочий народ был настолько поражен всем увиденным, что даже не шелохнулся. Я понимал, что сейчас лидер должен выйти и начать говорить, но его все не было. И тут я понял: лидер остался спать в комнате в подвале.
Я ринулся по направлению к тому дому, где была Николь. Но тут я увидел ее, бегущую под градом пуль; ее блестящие на солнце волосы развивались, как огненный флаг. Это был флаг информационной революции.
Она поднялась на останки стены и начала говорить. В этот самый момент Майк пустил картинку на большой экран, парящий в воздухе за спиной Николь.
Она говорила с жаром, со страстью, пытаясь зажечь этих людей, пытаясь сделать их Людьми, открыть им дорогу к счастью.
И многие услышали ее. По мере того, как подрывники уводили полицию в соседние переулки, рабочие пошли за девушкой, они переступили через развалины бывшей стены. Они верили Николь.
Она повела их по улицам, пока свободным от блюстителей закона, пропагандируя свои идеи. А экран медленно плыл за Николь и был живым доказательством ее правоты. И теперь уже не только «люди улиц», но и некоторые «люди офисов» последовали за ней.
Всем надоел вечный страх. Всем надоела видимая стабильность за отсутствием настоящей. В людях проснулась животная жажда бороться за выживание...
Толпа росла и двигалась по направлению к центру города, а ей навстречу мчались десятки флай-мобилей полиции.
Я был в числе тех, кто последовал за Николь. Ее энергия и ее вера поглощали все остальное и оставляли только надежду на лучшее будущее, будущее, которое люди смогут построить сами, без помощи Системы и ее приспешников.
Но вдруг жуткий свист оглушил меня. Я не понял, что именно произошло, но  многие люди в толпе повалились наземь. Я почувствовал странный щекот в руке, а в следующее мгновение увидел, как Николь, держась за окровавленный живот, пытается отбиться от полицейского.
В один прыжок я оказался рядом с ней. Я ударил полицейского прикладом оружия по голове, подхватил Николь, и мы укрылись в заднем дворе одного из домов в соседнем переулке. С улицы доносились крики и стоны, было слышно, как пули и поражающие лазерные лучи носились в воздухе.
Николь не шевелилась. Она была ранена в живот. Я быстро сбросил с себя куртку, которую мне одолжил один из подрывников, и попытался ей закрыть рану Николь.
На минуту она очнулась. Слегка приоткрыв глаза, она посмотрела на меня и улыбнулась так легко. Я поцеловал ее в открытые губы и, потеряв сознание, упал рядом с ней.

17
Я бегу за Николь по длинному коридору.
- Адам! Адам! АДАМ!!!
Она боится за меня. Значит, любит. Я не чувствую страха, лишь умиротворение. Спокойствие растекается по сознанию, как доза морфия разливается по венам. Где-то в отдаленной части мозга, в затылке, я знаю, что за нами погоня. Но внезапно все это теряет значение.
Я бегу за Николь. Я хочу догнать ее, обнять и остаться так навсегда. Вдвоем. Неподвластными времени и законам Вселенной.
Я бегу за ней.
- Адам, скорее! Умоляю...
Я бегу, Николь. Бегу.

Легкое покалывание в правой руке. Оно еле ощутимое, но этого достаточно, и мощный толчок вырывает меня из сна. Но я не спешу открывать глаза. Лучше немного подождать.
Мне вспоминается тот фильм, который мы смотрели у них в подвале через Интернет. «Ванильное небо». О том, как наши мечты сбываются в снах. «Я увижу тебя в другой жизни, когда мы оба станем котами».
Так и я. Я не знаю, что будет, когда я открою глаза. Может быть, все будет по-прежнему, а Николь и восстание были лишь сном. Может, там будет новый мир, который мы построим вместе? А вдруг я увижу Рай? Или Ад?
Имеет ли это значение? Нет. Пока ты жив, мало что имеет значение. Когда у тебя вся жизнь впереди, ты можешь проверить на прочность мужество, сострадание, справедливость. Они могут дать трещину. Ты поймешь, что жить надо не задумываясь, не проверяя и не опасаясь, и вот тогда ты найдешь пуленепробиваемое мужество, настоящее сострадание и непоколебимую справедливость. Ты встретишь и Боль. Но ты прогонишь эту навязчивую спутницу, когда на твоем пути попадется Любовь. Главное, не упусти ее. Доверься ей. И она сделает тебя по-настоящему счастливым.

Я не боюсь. Я готов ко всему. Ведь ты всегда будешь со мной, чтобы ни случилось. Я верю. И люблю тебя.

Я открыл глаза, и яркий свет хлынул в зрачки.