Кровь на устах оратора

Словно бесы играют во чреве
И холодным дают свой предлог,
 Он в ораторский вкус вдруг поверил
 И влюбился в него, как холоп.  

И слова его чутки не в мере.
Пожинать всем останется вновь:
Голословные люди не в деле,
А к оратору кличет их зов.  

Он ведь думал, что так будет вечно,
Но заметить пришлось после слов:
У подножия лестницы в небо
Целый лес непожатых плодов.  

Каждый слог окровавленный стынет,
Стынет кровь у ораторских уст,
А в толпе каждый слушатель вымрет,
Лишь издав оглушительный хруст.  

Словом молвить - достойный удел.
Синим пламенем очи горят,
Да плевать на толпу он хотел,
Обезумев от слов бесенят.  

И руками небрежно он машет,
Будто псих разгоняет туман,
А в глазах отражаются наших,
Лишь багровые губы от ран.  

Брось заразную прихоть, Оратор,
Кукловода уж руки устали.
Ты больной, и тумана объятия
До тебя уж давно разогнали.  

И взгляни на плоды у подножия:
Их впервой не заметил ты сразу,
А ведь с лестниц спустившись, возможно,
Обрастёшь голословным маразмом.  

Речь твоя остаётся  безумной
Даже в дни онемевшей судьбы,
И на кровь твою с уст неразумно
Соберутся остатки толпы.