Состязание Гомера и Гесиода

Встала заря златокудрая над необъятной Элладой,
И от объятий Морфея пришло время освободиться
Всем обитателям Греции: зверям, и птицам, и людям.
Птицы рассветную песнь исполнять полетели на ветки,
Звери на поиски пищи отправились, ведь никому не хотелось
День весь на месте сидеть, лишь уныло от голода воя.
Эллины же к повседневным делам приступить собирались,
Землю пахать, или скот выгонять на луга и в долины,
Или же в печке горшки обжигать из податливой глины - 
Было немало забот у людей, обитавших в Элладе. 
Только халкидцы, увидев рассвет, прямиком устремились
К полю широкому за городскими стенами большими.
Там-то, все вместе собравшись, халкидцы хотели устроить
Праздненство в память царя их погибшего Амфидаманта.
Царь халкидянский Панед пригласить обещал двух рапсодов,
Славных умом Гесиода и старца слепого Гомера.
Очень хотел царь Панед между ними спор сложный устроить,
Чтобы узнать, кто из них вдохновенней, мудрее и лучше.
Вот халкидяне уже собрались, и теперь они смотрят,
Как через поле идет царь Панед, громовержцу подобный,
Он пред собою рапсодов ведет: Гесиода с Гомером.
Что же, посмотрим на их состязанье и Феба восславим.
Царь наш Панед поднял руку и крики приветствия стихли.
- О халкидяне! Хочу изъявить благодарность за то, что
Все вы пришли, как сказал я, на это широкое поле,
Чтобы узреть состязанье мужей многоумных прекрасных,
Вот они: это поэты Гомер с Гесиодом великим!
Им я вопросы задам, на которые легкий ответ невозможен,
Кто же талантливей на все вопросы сумеет ответить,
Тот победителем станет, награду получит большую:
Этот треножник прекрасный из злата и бронзы тяжелой!
Также обоим поэтам достанется за выступленье
По вот такому тельцу белоснежному в честь Аполлона.
Время, однако, начать, и задам я вопрос первый, мудрые мужи:
Вы мне поведайте: что в этом мире всего красивее?
Так Гесиод отвечал ему с легкой улыбкой, премудрый:
 - Царь благородный, нетруден мне этот вопрос оказался,
Ясно, красивей всего вид природы спокойной и нежной:
Листья зеленые, запах цветов и жужжание пчелок,
Жаждущих сладким нектаром своим поскорее напиться.
Можно еще отыскать уголок такой в нашей Элладе,
Где не ступали ахейские воины в медных доспехах.
С очень большим удивлением слушал Гомер Гесиода.
- Царь мой, имею я о красоте непохожие мысли.
Краше всего видеть войско пред битвой большою и страшной,
Воинов в ярких доспехах, на солнце блистающих ярком,
В шлемах сверкающих с конскими гривами черного цвета,
С копьями острыми. Хоть я и слеп, но пока еще помню,
Эту картину из юности и никогда не забуду.
Тут царь Панед вновь сказал свое мудрое слово поэтам:
- Вас я услышал и было весьма интересно  внимать вам.
Новый вопрос мне задать уж пора, и его назову я.
Чем человеку в Элладе же лучше всего заниматься?
Сразу Гомер слово взял, и Панед удивился изрядно,
Как же поэт умудрился так быстро ответ свой обдумать.
- Я это понял уж очень давно, и теперь с превеликим
Я удовольствием вам расскажу, что считаю я лучшим.
Лучше для эллина воином быть, и в доспехах тяжелых
Острым мечом и копьем покорять чужеземные страны.
Если бы не был я слеп, непременно я воином был бы.
- Нет! - вдруг сказал Гесиод.  - Нет ведь смысла в войне никакого!
Лучше намного для эллина землю пахать, или стадо большое
В поле зеленом пасти, на свирели пастушьей играя.
Мирных занятий так много! Из них нужно выбрать свое, а
Войны забыть, и тогда будет мир процветать и блаженство
К эллинам мирным придет, и их дети продолжат Элладу
В рай на земле превращать без раздоров, и споров, и гнева.
Тут у Гомера лицо исказилось от злобы ужасной:
- Как же ты смеешь вот так говорить о военном искусстве?
Видно, тебе твоя мудрость глаза закрывает, несчастный.
Быстро скажи мне, мудрец: ну а в чем заключается мудрость?
- Мудрость для эллина есть в осторожности вечной,
Все нужно ведь проверять! Ну, и лишь на себя полагаться.
Слишком доверчивых более хитрые быстро отыщут,
И вместо райских садов всех их сбросят в бездонную пропасть.
Мудро еще не гордиться собою, ведь не до добра-то
Гордость тебя доведет и лишь кару богов ты заслужишь.
- Ха! Тут попался в мою ты ловушку, несчастный! Ведь мудрость
Лишь для того и нужна, чтоб о ней эллин думал поменьше.
Думать, конечно, неплохо, когда принимаешь решенье,
Но слушать следует прежде веление храброго сердца.
Да! И еще очень мудро молиться богам неустанно,      
Так-то! В мою ты ловушку попал, Гесиод-землепашец!
Долго бы он говорил, возбужденный, подобные строки,
Если б Панед не прервал его новым вопросом:
- Ты успокойся Гомер, и подумай. Ведь время настало
Новый вопрос задавать, о ученые мужи-поэты!
Коли уж вы о богах разговор завели, то скажите:
Как же, по вашему, правильно к ним обращаться в Элладе?
- Это нетрудный вопрос! - сказал сразу Гомер. - И ответ ведь
Каждый из эллинов должен запомнить с момента рожденья.
Нужно, к богам обращаясь, огромную жертву из многих
Коз, и быков, и овец, и коров, ну и прочих животных
Нашим богам приносить! Тех животных в огне алтаря всех
Пламенем ярким возжечь! И тогда тебя боги услышат.
- Помощь просить у богов бесполезно. Они нам откажут,
Сколько тельцов не сжигай в алтаре. Но не нужно гордиться!
Гордых накажет сам Зевс, если кончится бога терпенье.
В знак уважения эллинам нужно хорошие жертвы,
Не обязательно очень большие, ведь главное  - мысли,
Нашим богам приносить, демонстрируя нашу смиренность, -
Так отвечал Гесиод на Гомеровы бурные речи.
- Ты не порочь щедрость наших богов! Нам они помогают!
- Помощь от них я не вижу, хотя и глаза я имею.
Но, о Гомер, может быть, ты мудрее, чем я полагаю.
Мне ты ответь: существует ли дружба на свете?
- Знаю ответ я. О том даже думать не надо! Конечно!
Друг ведь так важен в бою, чтобы меч тебе дать острый медный,
Если ты свой во врага метнул, чтоб от него уберечься.
Друг нужен, чтобы щитом закрывать тебя от стрел пернатых,
Чтобы тебя, с копьем в сердце, отбить от врагов и с собою
В стан унести, там омыть и одеть тебя в саван, и на погребальном
Страшном костре твое тело возжечь, истекая слезами,
И отомстить за тебя, как Ахилл сделал с другом Патроклом.
- Сложный вопрос дал тебе я, Гомер многоумный. Достойно
Смог ты ответить. Но думаю я по-другому: что дружбы
Нет в этом мире. Нельзя доверять никому! Ведь и тот, кто
Лучшим твоим себя другом давно называет, способен
В страшной беде тебя бросить, ее испугавшись. Вот так-то!
Тут царь Панед поднял руку, поэтов призвавши к молчанью.
- Много вы умных вещей мне сказали, поэты прекрасные. Время
Мне вам вопрос задавать посложнее всех прошлых вопросов.
Вы, хорошенько подумав, ответьте мне: что же такое
Мы называем судьбой? Да, и кто ее определяет?
Долго молчали поэты, стараясь придумать, как можно
На сложный царский вопрос тот ответить как можно мудрее.
И наконец Гесиод слово взял и ответ свой представил:
- Думаю я, что судьбу свою эллины сами решают.
Если они будут жить, лишь благие дела совершая,
Вовсе собой не гордиться, не злиться, а тихо
Землю возделывать, их гнев Зевеса совсем не коснется.
Если же будут они убивать, и считать себя лучше
Наших бессмертных богов, прогневлен будет Зевс, и стрелами
Он гордецов поразит, и судьба всех их будет несчастна.
Брови нахмурив, Гомер Гесиоду ответил сердито:
Все наши судьбы заранее боги решают. Они ведь
Могут помочь человеку. Судьба его будет счастливой!
Могут, напротив, его наказать или даже отправить
В Царство Аида — на то будет Зевса могучего воля.
- Мудрые оба слова вы сказали, о мужи-поэты.
Слушать легко вас и время летит незаметно за этим.
Но мне пора вам вопрос уж последний задать; интересно,
Что мне ответите вы: а зачем нужен эллинам царь всем?
Сразу ответил Гомер многоумный, хитро улыбаясь:
- Царь нужен эллинам, чтобы вести всех их в битву большую,
Чтобы пример подавать, и повелевать ими умело, 
Чтобы они им гордились и громко его прославляли.
Я, - отвечал Гесиод, - Не согласен с Гомером, поскольку
Царь должен быть идеальным. Не должен, конечно,
Он убивать, воровать, или войны вести — это плохо,
А на царя будут эллины все-все равняться. Еще он
Править страной должен честно, народу во всем помогая.
Но так как царь — человек лишь, совсем он не сможет
Быть идеальным, и скоро пойдет он по очень простому,
Очень плохому пути, соблазнившись богатством и властью.
Люди-цари не нужны, ни один из них Зевсом не станет.
Ладно! - прервал Гесиода Панед.  - Теперь самое время
Мне уж решать, кто из вас победителем выйдет отсюда.
Но, прежде чем принимать мне такое решенье, хочу я
Знать, что о вас думают халкидяне  - обычные люди.
Эй, ты, вон там вот, из ряда второго, скажи-ка мне честно,
Кто из поэтов сегодня тебе здесь понравился больше?
- Мне? Гесиод, ведь он столько полезных вещей нам поведал,
Я — земледелец, и тоже войну я пустою считаю.
- Ты, халкидянин? Что думаешь ты о поэтах прекрасных?
- Думаю я, Гесиод - победитель. Понравилось очень,
Мне, что он так о судьбе рассуждал. Я ведь раньше не думал,
Что может грек на судьбу повлиять, хорошо поступая.
- Ясно. А ты, в середине четвертого ряда, что скажешь?
- Царь мой Панед, я скажу, что сегодня достойны победы
Оба прекрасных поэта: Гомер с Гесиодом мудрейшим.
Но, знаю я, Гесиоду победу нам нужно присвоить,
Он ведь нам всем говорил делах благих, о созиданьи,
Старец Гомер лишь про войны и смерть и одни разрушенья.
- Понял я мненье народа. Теперь же мне надо серьезно
Сесть и подумать, кому из поэтов присвоить победу. -
Царь благородный Панед сел, задумавшись крепко, а люди
Сразу затихли, чтоб царь мог подумать спокойно, глубоко.
Но царь Панед думал быстро. И вскоре уже он очнулся,
Встал, и откашлялся. Все люди молча стояли и ждали.
- О Гесиод! О Гомер! Вам спасибо большое за то, что,
 Оба пришли и друг с другом сейчас состязались вы вместе.
Долго я думал и принял с трудом я решение. Сегодня
Наш победитель — Гомер! Много он понимает в сраженьях,
Мудрых лишь мыслей сегодня сказал он так много различных!
Да и гекзаметром он говорит так отлично, что сам я
Думал, что он и на Муз языке говорит от рожденья.
Он и получит прекрасный треножник для жертв олимпийцам.
Также получат они по тельцу белоснежному. Браво!
Тут снова слово взял наш Гесиод многоумный:
Я со своим тельцом белым-то  в земли родные отправлюсь,
Только быка у меня ведь в хозяйстве-то и не хватало.
Будет он плугом огромным стремительно вспахивать землю.
Очень мне нужен такой белоснежный помощник! Прощайте! -
И Гесиод, подойдя к тельцу, нежно его спину хлопнул,
И, подгоняя его, под прощальные крики пошел по
Долгой дороге в родимую землю, так милую сердцу.
Тут победитель Гомер закричал, что есть силы, народу:
- Дайте мне острый вы нож и к тельцу вы меня подведите,
В жертву его всем богам принесу за победу я в споре!
Быстро взмахнул он ножом, и им горло тельца перерезал,
Брызнула красная кровь, и тельца на алтарь водрузили.
- Славьтесь, о боги! О Зевс, Аполлон, Артемида
Гера, Гефест, Афродита, Гермес, Аполлон и Геката!
Буйный Арес, Посейдон, Персефона, Деметра, Афина! -
Так прославлял этим утром богов всех Гомер-победитель.   



Москва. Сентябрь 2013.