Щелкунчик

*Щелкунчик-таймер орехи дней цинично колет.
Ушедший поезд всегда больней сердечной боли.
Дымил тот поезд, как семинол в минуты счастья,
гудел прерывистым ре-минор, на красный мчался.

Но в ноги страстно бросался мост, забыв подагру,
ловил в пролёты – лукавых звёзд абракадабру!
Летел состав, распечатав тьму на доли света.
А я, неведомо почему и чем согрета,
садилась в поезд послушать рок воспоминаний:
...какая каша, какой пирог у нашей няни!
Река насмешливо-глубока, собаки лают,
и кот, в чьей лапе моя рука, мурлычет: «Love you...»

Дрожал оранжевый осьминог в небесной бездне,
а кот, поймавший прощанье нот, ворчал, как прежде
о том, что ветер и зной знобит виною давней,
и билось солнце планеты «Битлз» в стальные ставни.

Мой дед, потомственный сибиряк, британской крови,
ко мне вошёл он, разлил коньяк, нахмурил брови,
сказал сурово: «Давай, стопкрань ушедший поезд,
живи легко, как степной баран и режь, где ноет.
Беги от денег, дурных затей и слушай – сердцем,
и никогда не рожай детей от иноверца.»

С тех пор и деньги ко мне текут, как соль на раны,
и я свободна от разных пут, как те бараны.

А сердце греет «Реми» бокал и мужа профиль,
и в детях наших течёт река еврейской крови.

Вот поезд свистнул, ушёл, как дым на дно заката...
Распяли Господа молодым, убили брата.
Щелкунчик-таймер орехи дней всё так же колет.
А я - не знаю, кому больней, а кто - без боли?

Сентябрь 2012
Август 2024

*Стихотворение-финалист международного поэтического конкурса "Эмигрантская Лира 2013", Брюссель, Льеж, Париж.