Рикардо Рейш Игроки в шахматы Было это, когда давн

(Было это, когда давняя Персия…)

Было это, когда давняя Персия
страшной войне пылала.
Павшим городом шли орды захватчиков,
голосили.
Двое же игроков партию в шахматы
вели поодаль.

И в древесной тени были прикованы
старой доске их взоры.
Перед каждым стоял ковш, ожидающий
промежутков малых,
В кои, сделав свой ход, ждёт от противника
игрок ответных.
Ковш с вином утолял влагой прохладною
намёк на жажду.

И горели дома, было разграблено
до последней нитки,
И нагие тела жён обесчещенных
пред оградой,
Дети, что на копьё были насажены,
в лужах крови…
От терзаний людских страшно далёкие,
от бойни,
Партию без конца мирно разыгрывать
те продолжали.

Крик несли им ветра, если б задуматься,
не узнать мгновенно
Воплей женщин в руках грубых насильников,
чуждых вовсе,
Стонов дев молодых, что оскверняются
отсюда?
Но, едва набежав с думой непрошеной,
тень темнила
Холод странный чела, лоб их изменчивый,
спокойно очи
Возвращали своё снова внимание
доске античной.

Право, если король белый в опасности,
перед этим стоны,
Плоть и кровь матерей, женщин терзаемых?
ладья не может
Королеву прикрыть в миг отступления,
– грабежи, насилья?
Если твёрдой рукой шах объявляешь ты
уже победу,
Разве слышит душа юношей гибнущих
восклицанья?

Если же над стеной грозно появится
злобой воин,
Опоясан мечом, весь окровавленный,
он вниз, убийца,
Перед тем шахматист, лишь за мгновение,
о ходе мыслить,
Предан древней игре и безразличию,
игре великих.

Пусть падут города, пусть прекращается
пусть свобода гибнет,
В жарком пламени пусть рухнет прадедовских
владений слава.
Но когда игроки прерваны бойнею,
не объявят шаха
Белому королю, пешкою белою
ладья побита.

Братья, мудрость любя, чтоб научиться нам
Эпикуру мыслить,
С ним, а боле  с собой в тесном согласии,
нам примером будет
Повесть об игроках, полных бесстрастия,
нашей недолгой жизни.

Пусть не трогают нас вещи серьёзные,
серебра не манит,
Все инстинкты падут пред наслаждением,
приносящим пользы:
Сыгранной в тишине партией шахматной
глуби тенистой сада.

Если взвесить итог жизни бессмысленной,
легковесны, право,
Жизнь сама, и любовь, слава и знание,
 бы это было
Памятью об игре, славно разыгранной,
победой нашей
игроком сильнейшим.

Слава грузом для нас тяжким становится,
её – болезнью,
Так серьёзна любовь и утомительна,
ускользает,
Жизни убыль в душе болью откликнется…
полонят всю душу
Шахматы, их терять – стоит немногого,
– пустяк, по сути.

Ах, под сенью дерев, нас укрывающих,
– вино в бокале,
Преданные труду, столь бесполезному,
сраженью,
Даже если игра – воображение,
нет и партнёра,
Будем же подражать этой истории,
ни случись снаружи,
Кто б ни звал нас – война, жизнь или родина,
от нас, далёко,
Пусть напрасно зовут, мы не откликнемся:
тихой тени мечтая,
Видит каждый из нас партии в шахматы
контур.