На Тверской

                * * *
Старуха согбенная с согбенной клюкой,
В засаленном, облезлом балахоне сидела
В переходе на Тверской
И молча нищета её кричала.
Стояла, подытожив день-деньской,
Жестянка перед ней, как у причала.

Она молчала, не просила подавать
На поддержание сил и жизни.
Она устала, сколько можно ждать,
Чтобы прибрал господь грешные мысли.

Откуда было ей наивной знать:
Что раньше, чем она погибнут дети;
Что слёзы будут в горле застывать;
Что возродятся орды и набеги;
Что некуда ей будет отступать;
Что горе – чей-то праздник для потехи.

Была она жена, была и мать,
В три года собирала пятилетки.
Была красавицей и муж ей был под стать …
Холодная стена. Продрогло всё нутро до каждой клетки.

Монета звякнула и улеглась на дно
Жестянки, проржавевшей от селёдки
И покатились слёзы. Прорвало.
И губы ожили, порвавшись на ошмётки
От боли. Исказив её черты, морщинки
Глаз сверкнули и погасли.

Ей было легче провалиться от стыда,
Чем умалять, просить о подаянии.
Нет дома, нет семьи и лишь ветра
Обнимут её вскоре на прощание.

10.09.2013.