Гомер
и ты, заржавевшая сталь Саламина –
кто вспомнит теперь и узнает меня,
бежавшего прочь?..
В этом городе – зимы:
сидеть, прижимаясь к чужому плечу,
в растресканной чашке заваривать кофе…
Я знаю – об этом я вновь умолчу,
но помню – как бились кинжальные строфы
в усталой гортани; как крошево дня
фалангами шло и рождало безумье:
и Троя горела. Должно быть, не я
сидел у подножья – настраивал струны
на лад умиравшего города – и
гекзаметры пел на истлевшем остове…
Я мог бы сразиться с таким, как Ахилл,
но стены сжимает прокуренный офис.
И слово моё, что раскрыло крыла
над небом и твердью – поныне пылает,
но я – позабыт.
В этом городе – мгла
и новых людей посеревшие стаи.
Свидетельство о публикации №113091309288