Бег по спирали. Пометит время память

Бег  по  спирали. Пометит время  память.
В забвении  былое  – падение  морали.
С  колен  себя   мы  сами    поднимали,
познав  и   скорби,   и  печали.

Начертано грядущее безжалостной   рукою.
Под строгим  ликом – ненастную порою
нас  приучали думать  чужою  головою.
И  гимны   пели  мы   застою.

Годы сомнений  из   снов   и  глупых   слов
– видения   из   прошлого  иных   миров.
Несбыточны мечты о поиске порталов,
туннелей  –  нор  слепых кротов...

***

Море.   Песчаный  берег  и нежный   бриз.
Пришлось не  раз познать пустой каприз.
Как  долго  все разумное катилось вниз.
Не состоялся сытый  бенефис.

Лазурь на  горизонте сжирает  красный диск.
Сына  Адама  вечно обречены на риск,
и молнии пронзают ночь – катори блик,
и  неудачник  всем  нутром  поник.

Трепет   мотыльков – короткий сути   миг.
Лишь  клоунам для  драки  нужен  ринг,
падение – на  берегу ломается тростник,
а воинам  не  до   интриг.

***

И  лечат миражами прогнившее начало…
Чего    им   в  жизни  не    хватало ?
Дождется часа кружевное покрывало?
Как тело   бренное устало?

Пустые  козни  –  не  трепетание   души.
В  гримасах  на  подмостках   муляжи
и   неизвестно  – еще   какие платежи?
Слепцов  поставят  на  ножи.

Жестокие   кончины  отроков  никчемных.
Всегда  в желаниях  порока нескромны
и  их  царицы  –  лишь на  ночь  жены,
изощрённостью  страшны.

***

Хищник  и жертва – непонимания  стена.
И незавидная   судьба – в  те  времена,
час обладанья и  кубок терпкого вина
– за  ночь   достойная    цена.

Блуд    амазонок  в   боевой    раскраске.
С древних времен знавал  Восток.
Конец желаниям самца всегда жесток,
испробовав любви глоток…

Скитанье   разума,  томление   амбиций.
И  каждая   дурнушка – белая   тигрица
и  новый  в  строй  встает  самоубийца,
когда  насытится  волчица.

Не  радует наивность  уездных городов.
Толпы   невест,  свободных  от   оков
обречены  на   смакование  инцестов
и   почитание   иных  богов.


***

Уйти   безвременно, без  продолженья.
Нелепою   судьбой  кому-то   суждено,
что   прожито ,  как ставки  в  казино
– порой  с  нечистой заодно.

Гамбит звериный  – паденье   слабых .
И в парадоксах не может быть ничьих,
наутро, битая  тарелка и  крик  родных.
Пустышка,  с  вечера –  жених.

В   отстойнике   самец,  пылится    ствол.
В тиши пасторальных  деревень  и сел
привыкли крепко держаться  за подол,
все  из печи на поминальный  стол .