Хранитель

Я помню: спал я в своём гнезде,
Вздымал колонны кленовый зал,
И был Хозяин со мной везде
И руку мне на ошейник клал.
Я шёл в тени у его плеча,
Вкушая кровь, сквозь метель и тьму,
В лесу, в ночи бросался, рыча,
На тех, кто зла пожелал ему.
Я для Хозяина выл, дрожа,
В ночи на лунное торжество,
Я помню, как от огня бежал
И на спине своей нёс его,
Но ты большая слишком, земля,
В ту ночь охотился я вдали…
Лизал я руку его, скуля,
Но умер он, и его сожгли.

Под торжествующей шёл луной
Я молча, тихо в лесной глуши,
Я спал под одинокой сосной,
И смутный ужас меня душил.
Биенье ветра, шёпот воды,
Тела убитых, поля в огне…
Я шёл и нюхал чужих следы,
Я знал: Хозяин придёт ко мне.
Я спал в сугробах, мехом согрет,
Кипела тьмою людей вражда…
Катились мимо десятки лет,
И всё трудней становилось ждать.
Я стал безумным, злобой пропах,
Я понял: люди – причина зла,
Я пожирал их, я сеял страх,
Терзал в чащобе я их тела.

Я был безумен, и дик, и зол,
Мой ужас смог меня побороть,
И нападал я на всех, кто шёл
Лесной тропою, и рвал их плоть.
Шёл человек – от страха застыл,
Я сбил его и впился в живот,
Но отошёл я тотчас в кусты,
Почуяв: кто-то сюда идёт.
Склонился, лыжи сняв, человек
Над первым, что-то ему сказал…
Я прыгнул, сбил я его на снег –
И утонул я в его глазах.
Историй в мире нет без конца,
Тебя я ждал в ста десятках утр! –
С другого, но родного лица
Смотрел Хозяин сурово внутрь.

Хотел я рядом в сугробы лечь,
В былые годы, как в мех, одет,
Но острый снежно – холодный меч
Вонзился в горло и отнял свет.
Другие люди пришли пешком,
И на копье моя голова…
Но я родился опять щенком,
Слепой и глупый, пища едва.
В лесу я буду оленей гнать,
В прыжках летя над сочной травой –
Хозяин взял в ладони опять
Меня и поднял над головой.