Притча о Глупце

Мальчишку за руку по улице вела,
И по чем зря бранила беспрестанно.
- Тебе я свои годы отдала,
А ты не ценишь, как это ни странно.
За что ты непутевый мне такой?
С тобой везде не оберешься срама.
А он беспомощно хватался так рукой,
И все твердил: - Ты не печалься, мама.
Он знал, что в детский дом его ведет.
Подбросит там, во двор слепым котенком.
А после праздно время проведет,
В объятьях ухажера с песней звонкой.
"По маленькой" бутылку разопьют,
И про него навеки позабудет.
Но на любой упрек: - Тебя люблю! -
Он отвечал ей. Удивлялись люди:
- Глупыш - мальчишка, или тугодум.
Ей вся его любовь - одна обуза.
Не ранят ее водкой взятый ум
Признания смешного карапуза.

Смешной мальчишка рос. Года неслись.
В учебе постигал легко высоты.
Дипломом получив путевку в жизнь,
Нашел себе приличную работу.
Но мать, пропитую до глубины костей,
Не бросил, к ней вернувшись из детдома.
И каждый день возился с ней нежней,
Чем та, что с ним осталась незнакома.
И за спиной шептали люди вслед:
- Он был глупыш. Подрос же, стал Глупец.
На детских горестей своих такой ответ?
Ведь повзрослеть он уже должен, наконец!
Им не понять. Ведь мать она ему.
В конце концов-то, любят и за это.
И не бросает он ее не потому,
Что так надеется на чувств своих ответность.
И что с того, что сына мать не узнает?
Какая разница, что жизнь ее в стакане?
Ведь он всегда, всю жизнь любил ее
За то одно, что это - его мама.

Осенним днем он хоронил ее один.
Никто из бывших ухажеров не явился
И помнить будет до седин подросший сын,
Как мамин гроб в нутро могилы опустился.

Потом с соседкой неказистой он дружил.
- Что он нашел в ней? - люди вслед шептались.
А он так нежно этой дружбой дорожил
Вплоть до поры, пока они не расписались.
И стали люди говорить: - Каков чудак?
Ведь он красив собой и перспективен.
За ним красотки - кучка на пятак.
А он связался с этой - некрасивой.
Одно лишь слово как всегда: - Глупец!
Напрасно жизнь с дурнушкой всуе тратить.
А про гармонию двух любящих сердец
Они забыли. Ну откуда знать им,
Рука об руку, и душа к душе,
Как только в ЗАГС, они с женой шагали.
А всех красавиц модные клише,
Души его совсем не впечатляли.

Опять года прошли. Детей все нет.
Жена страдает слабеньким здоровьем.
И потушив в душе надежды свет,
Зажег его он вновь, к чужим любовью.
Двух малышей они, усыновив,
Теперь в любви растили как родных,
Чем несказанно прочих удивив.
Вокруг шептались: - Он еще жених.
Больную брось, здоровую найди.
Что сложного? Зачем чужих-то нянчить?
Здоровая ему своих родит,
А этим в пору только мелочь клянчить!
Но, заглушая злые языки,
Растут на зависть многим "кукушата",
Не то, что прочих "родные сынки",
И не волнуясь мнением предвзятым,
Зовут родителей они отец и мать,
Отлично учатся, по дому помогают,
И как любить и старших уважать,
В такой семье они прекрасно знают.
Но мертвой хваткой прозвище "Глупец",
Теперь к нему навеки прицепилось -
Ненужный сын, детей чужих отец,
Дурнушки муж. Но даже им не снилось,
Что он всю жизнь свою был счастлив так,
Как им в своей навряд ли удается.
И что с того, что многим он - чудак,
И пол двора всю жизнь над ним смеется?

Взрослели дети. Каждому свой дом.
Но в выходные как отрада - внуки.
Глаза его всегда горят теплом,
И так нежны обветренные руки.
Осенний сквер в вечерней тишине.
Как прежде под руку гуляют по дорожкам.
Он нежно шепчет на ухо жене
Слова любви, назло дворовым "кошкам".
Те снова вслед им шепчут из окна:
- Всю жизнь растренькал на чужих людишек.
Пропойца-мать, подкидыши, жена,
Теперь вот внукам пришлым дарит мишек.
И было им, всезнайкам, невдомек,
Что нет чужих, есть те, что нелюбимы.
Он этот твердо выучил урок,
И все их "шпильки" попадают мимо.
И что с того, что он для всех Глупец?
Какая разница, что мелят языками?
Он сын! Он муж! Он дед! И он отец!
Себя мы выбираем в жизни сами.

Опять летят года. И вот зимой
На хрупкий лед собака соскользнула.
Лед проломился. И в разлом большой
Упав, еще б чуть-чуть, и утонула.
Скулит собака. Зрители галдят.
Мелькают телефонных камер вспышки.
И все в бездействии на смерть ее глядят.
А он, пальто сорвав, летит вприпрыжку.
Лед декабря сковал нутро дотла,
Но из последних сил он спас дворнягу.
И тут же над толпой молва пошла:
- Зачем полез в такую передрягу?
Ведь два инфаркта. Шутка ли - года.
Грош ломанный - вот весь его конец.
Что скажешь тут? Все то же, что всегда:
Как жил, так и преставился. Глупец!

И вот ворота рая перед ним.
Апостол Петр встречает у дверей.
А над плечом резвится шустрый херувим:
- Как звать тебя, скажи ты нам скорей!
- Там на земле все меня кликали Глупцом.
И я привык на это имя отзываться.
- Да, людям свойственно не знать Любви лицо,
Когда им с ней приходится встречаться.