Говорят, поэты устарели

I
Клены песен шелестят свободно,
Но теперь уже не так нежны.
Говорят: поэтом быть немодно,
Никому поэты не нужны.

Вот и правда: слышу справа, слева
Гулкий бит сквозь фосфорный рассвет.
Не идут к теперешним напевам
Все слова из тихих прошлых лет.

Да и я насквозь несовременен,
Нити рифм не шьются в разговор,
Говорят, что мне бетонный Ленин
Машет кепкой серой до сих пор.

Это вам накаркали вороны!
Царь мне ближе, что теперь забыт,
И летят казачьи эскадроны
Там, в душе… и слышен гул копыт.

Но на этот век не стану дуться.
Новый день… не пропаду я в нем!
Овладею вашим Фрутти-Лупсом,
Будто необъезженным конем!

Проскачу средь синего покоя,
Застучат копытами квинты.
Сочиню вам что-нибудь такое
Про разлив весенней кислоты.

II
Не ласкают строки, словно трели,
Женский слух. Угас печальный стих.
Говорят: поэты устарели,
И никто теперь не любит их.

Сад завял. Ковер мечты цветочной
Панцирем асфальтовым покрыт.
Про других – не знаю. Сам я точно
Нелюбим, заброшен и забыт.

Оплетает лбы домов-квадратов
Проводов поблёкшая лоза.
Так смешно, что я писал когда-то
Про зарю, про карие глаза.

Словно я пришел из чащи сонной,
Где один проспал так много лет,
Не возьму я ноты электронной,
Не вольюсь в неоновый рассвет.

Но не сгину средь тоски и хмури,
Я в словах надежду берегу:
Приобщусь к сегодняшней культуре
Чем сумею я… и как смогу.

Я хлебну огонь из белой кружки,
В клуб пойду, забыв про тормоза…
Эх, ди-джей! Сыграй мне на вертушке
Что-нибудь про карие глаза.