страницы рвет из телефонных книг

А я не помню телефонных книг,
а только будки телефонов-автоматов
и таксофон с ободранным хвостом
от раскуроченной на микрофоны трубки
и слабый свет немногих фонарей
на улицах не знавших слова дворник
и тополя вокруг пятиэтажек
живучие как тощие коты.
Черемушки. Днепродзержинск.
Семнадцать лет, зима, семьдесят пятый,
и продуваемый бесснежный двор,
где что не гаражи - то погреба,
площадок детских нет, сады закрыты,
и покурить спускаемся в подвал,
где тишина и темнота и сырость
и стекловата на горячих трубах
и долгие с друзьями разговоры
под вермут, солнцедар или сухарик
о жизни, о судьбе, об этом мире,
который больше, лучше и объёмней,
чем эта разлинеенная плоскость
с разметкой институт семья работа
поездка в Варну может быть когда-то
и погреб и гараж и жигули...
Да, мир для нас стал больше и сложнее
и все за исключением сошедших
с дистанции - чего-нибудь достигли
а только не ушел тот давний холод
от осознания громады мира
и малости себя
и помогают
не водка и не редкостные вина
но память о мечтах и окрыленьях
в сыром подвале на колючих трубах