Невеста никого

Она была как ночь, печальна, холодна.
Мой непроглядный страх, мой несказанный трепет.
Отдавшись чарам сна, покоилась она
в серебряном гробу, в забытом, старом склепе.

Невеста никого. Ей скорбный саван был
сверкающий наряд из кружев белоснежных.
Зарю счастливых глаз дух смерти осенил,
небесный взор сокрыл во мраке неизбежном.

Что видеть ей дано сквозь гибельную тьму?
Безгрешную любовь и юности беспечность?
Свершенье светлых грез, открытых лишь тому,
кто обречен судьбы изведать скоротечность?

Как сладостный цветок, манящие уста,
что сам Творец создал для томных воздыханий,
издав призывный стон, умолкли навсегда,
в злосчастный миг к кресту приникнув в упованьи.

Змеино-нежный дым и золото кудрей,
до хрупких плеч ее распущенных небрежно,
рассыпавшись волной на горестном одре,
укрытые фатой, застыли безмятежно.

Ей бледное чело надменной красоты
недвижно обрамлял венок неприхотливый —
с некошеных лугов увядшие цветы
дней солнечной весны, прошедших торопливо.

В прелестнейших руках, младенчески худых,
сомкнУтых на груди в молитве сокровенной,
огонь ее свечи навек бесследно стих,
огонь из тьмы времен — знак муки неизменной.

Лишь сквозь угрюмый свод из треснувших камней,
где только пауки, казалось, вечно жили,
бессмысленность сетей сплетая для теней,
свет царственной луны струился, тусклый, лживый.

И где-то далеко, в подлунной синеве,
покорная душа средь грозных туч кружила,
искав тот рай, что был обещан на земле,
но благостный покой нигде не находила.

19 августа 1997