Горыныч младший и царевна

На город лег вновь тихий вечер.
Зажглись улыбки фонарей.
Иду по улицам навстречу
Нежданной сказке я своей.

И сам о том ведь я не знаю.
А там меж тем уж девы ждут.
Неторопливо я шагаю.
И происходит чудо тут.

Передо мною у забора
Огромный вдруг явился дуб.
А позади белеют горы.
Лесной избушки виден сруб.

Он у подножия ютится.
К нему почти уж подошел.
В окне избушки свет теплится.
И вот в избушку я вошел.

А там сидит... протер глаза я,
Чтоб убедиться, что не сплю.
Ведь там сидит Яга живая.
И что-то молвит королю.



Хотя, какому королю-то?
Ведь в русских сказках, помню, царь.
Он обернулся очень круто
И молвит: "Ты мою печаль,

Нежданный гость, в сей час послушай.
Царевну гад Горыныч спер.
Поверг в печаль тем самым душу".
Тут я вздохнул, потупил взор

И молвил: "Деву отыщу я.
Ты не печалься, Государь.
Верну царевну я живую".
И тут Яга кряхтит: "Беда

Пришла не даром к нам ведь ныне.
Тебе поведаю о той
Я, добрый молодец, причине,
Что предрекает этот бой.

Горыныч стар уже, я знаю.
Не мог он девицу украсть.
Сынка его подозреваю.
Его частенько мучит страсть.



Вот тот сынок-то спер царевну,
Чтоб совершить с ней тот обряд,
Что в нем разбудит, знаю, ревность.
Стать человеком хочет гад".

Ягу я вежливо дослушал
И задал ей один вопрос:
"Ты не трави, Яга, мне душу.
Скажи-ка лучше: где добро,

Что в сказках молодцу подмога?
Меч-кладенец, к примеру, где?
Иль вся надежда мне на бога?
Так не помощник он в беде".

Яга тут сразу встрепенулась,
В кладовку кинулась трусцой,
И с Кладенцом она вернулась,
И молвит: "Бог всегда с тобой,

Но все ж и вещи те подмога,
Что столько лет я берегу".
При этом глянула так строго:
"Надолго дать их не могу.



К седьмой луне вернуть их надо.
И с ними, знаешь ты и сам,
Вернуть царю ты должен чадо,
В легендах ныне чья краса".

Я улыбнулся и в охапку
Все со стола у бабки сгреб:
Меч, сапоги, дуду и шапку.
Чуть не дала мне бабка в лоб:

"Чего удумал. Не позволю,
Тебе я все предметы взять.
Один предмет лишь взять ты волен".
Оставил я Ягу кричать,

А сам на выручку царевне
Помчался в чудо-сапогах.
Предмет конечно очень древний,
Но за царевну пуще страх,

Чем за сохранность чудо-вещи.
А сапоги-то хороши.
Бегут, бегут, бегут все резче.
Эх, пробежался от души.



Вот, предо мной и царство змея.
Пора и шапку применить.
Но тут принес, блин, черт Кощея.
Меня он начал тут душить.

С трудом я вырвался, отбился
От этой нежити с трудом.
Он вслед мне долго матерился,
Пока не скрылся за бугром.

Прокрался в змеевы хоромы
Я незаметно в этот час.
Похоже змея нету дома,
Но избежать все ж лучше глаз

Сейчас мне лишних. Стал я шарить
В хоромах в поисках воды.
Ведь надо Змея в чем-то жарить.
Шучу. Мешал мне просто дым,

Что из отверстия струился
И все хоромы заполнял.
Я кашлянул, заматерился
И вмиг я Змея увидал.



Из-под земли он будто вырос
Огромной тушей предо мной.
Я прохрипел: "Хочу я мира.
Договоримся ли с тобой?"

Змей пробубнил: "Ты снял бы шапку,
Тогда б с тобой поговорил".
Я подчинился, он в охапку
Меня на радостях схватил

И прорычал, смеясь: "Серега!
Ну, здравствуй, старый, добрый друг!
Не ожидал, что нас дорога
Сведет с тобою снова, вдруг.

Не представляешь, как скучали
Мы в этой сказке без тебя".
И слуги тут понабежали.
Служанки стали льнуть, любя.

Но не до них мне. Ведь царевну
Пришел от Змея я спасать.
А то ее погубят плена стены.
А мне потом, блин, отвечать.



И я открыто молвил Змею:
"Прости, Горыныч, до утех
Мне дела нету ныне. Веет
Бедою чую. Просто грех

Утехам ныне предаваться,
Когда царевна в заперти".
Змей начал матом выражаться,
Потом ответил: "Ты прости,

Что я отвлечь тебя пытался.
Женить хотел давно сынка.
А тут недавно он примчался
С царевной этой. И пока

Мы здесь с тобой сейчас болтаем,
Он там уже у алтаря.
Ведь мы с тобой прекрасно знаем,
Другая дочь есть у царя.

Так может ну ее царевну?
Отправлю я тебя домой".
Я на него так зыркнул гневно,
Что Змей весь бледный стал: "Женой



Пускай становится, но сына
Ты потеряешь в тот же миг.
И хочешь знать того причину?
Ну, ладно, ты меня пойми.

Лишь обручатся, человеком
Сынок твой станет в тот же час.
А жизнь его всего полвека.
Иль хочешь чтоб покинул нас?"

Взметнулся Змей тогда во гневе:
"Тому, Серега, не бывать!
Плоду Горынычева чрева
Век не позволю доживать

Я в гнусном облике людишек.
Идем, пока еще он змей".
И на Горыныче все выше
Взмывал в тот миг я. Все быстрей

Со Змеем по небу мы мчались.
И не успели. Пробил час.
Пред нами двое тут предстали,
Смотрели с вызовом на нас.



Горыныч было взбеленился,
Хотел обоих умертвить,
Но я не дал. Ведь коль женился,
То надо вместе им пожить.

Так и сказал в глаза я Змею.
Он на меня зло наступал,
Потом упал в траву, бледнея,
И как ребенок зарыдал.

Наутро вместе все поднялись,
И Змей отнес нас всех к царю.
И долго жили-поживали
Молодожены. Вновь смотрю

На приключения с улыбкой,
Когда по городу иду.
И, быть не может в том ошибки,
Опять такой же вечер жду,

Когда меж явию и сказкой
Граница станет вновь тонка.
И одарит меня вновь лаской
Сестры царевны той рука.