***

телефон настойчиво продолжал трезвонить.
рабочий день давно закончился, и офис, занимавший весь третий этаж здания - был абсолютно пуст. Последней уходила секретарша Людочка, на прощание заглянула в кабинет и в только ей свойственной манере - одновременно приподняв аккуратно выщипанную бровь и складывая поцелуйно губы - проворковала: "Андрей Леонидыч, миленький, билеты на рейс забронировали, в четверг - можно лететь. Подумать только - четыре дня в Париже!..."
слушая удаляющийся стук Людочкиных каблучков, Андрей машинально отсчитывал дни: три дня до езда и четыре - сама командировка.
"Четыре дня в Париже!..." - мечтательное выражение лица секретарши без слов говорило, что за счастье увидеть столицу мод и духов Людочка была готова умереть дважды, а то и трижды. Желательно от любви, в постеле шикарного отеля с каким нибудь тонкоусым французом....
Людочка обладала массой достоинств, среди которых была не только аккуратная попка, и умение выглядеть в любой день – как принято выражаться в американских фильмах – точно аппетитная индейка ко Дню благодарения, а в русской транскрипции – лакомая штучка, но и особенно ценимое в нервной офисной работе качество – стрессоустойчивость. В силу непроходимой глупости, помноженной на крайнюю степень мечтательности,  Людочка никогда не паниковала, спокойно складывала в стопочку срочные бумаги и методично штудировала женские сайты. В конечном итоге работники, уставшие бесчисленное количество раз обращаться с вопросами о готовности запросов, разбирались со всем самостоятельно. Зато никто другой не мог так разрядить накаленную во время авралов обстановку, как Людмила, ибо на фоне шпионских скандалов, свадеб, измен и разводов звезд, возникающие перебои с поставками, грозящие «всего лишь» срывом графика казались воистину сущей мелочью в сравнении с тем, чем жил и дышал «Большой мир».  Вопреки традициям, Людочка с начальством не спала, хотя в ее розовой спальне, наполненной ароматами рекомендованных интернетом для создания соответствующей обстановки  афродизиаками, перебывала по очереди добрая половина мужчин не только конторских, но и из соседних офисов. Андрей Леонидыч стал исключение, за что Людочка на него немного дулась.
Упомянутое начальство терпело нерасторопную секретаршу в силу близкого родства. Юридически главой фирмы выступала госпожа Вирбицкая Алла Васильевна –  женщина эффектная, с зелеными миндалевидными глазами и сногсшибательной фигурой, похожая на кошку, но не домашнюю, а вполне хищную. Людочка приходилась ей двоюродной племянницей.
Сама Алла в офисе появлялась крайне редко, только когда ее присутствие было необходимо «по протоколу», или же для подписания наиболее важных документов. Фирма была частью большого бизнеса мужа Аллы – г-на Вирбицкого, однако интересовался он ею мало, оставив за женой полное управление. Невнимание к делам объяснялось отнюдь не слепой доверчивостью, а отвлеченностью г-на Вирбицкого на прочие, требующие постоянного контроля, производства, в которых, как в огромных котлах, варились капиталы самого крутого замеса.
Алла была под стать супругу. Несмотря на эффектную внешность, г-жа Вирбицкая обладала умом цепким и чуяла выгоду, как собака дичь, точнее, в случае Аллы – кошка мышку. Но действовала всегда аккуратно и, если уж определять стиль в выражениях художественных – грациозно. Внимательно выслушивала предложения и доводы, лично просматривала сметы и, поигрывая золотым пером в тонких, наманикюренных а-ля – френч – пальчиках, размашисто выводила подпись «Вирбицкая» - всегда полностью, с петелькой на поджимавшем плечики «я». Если Алла говорила «да» - значит, дело действительно было стоящее, интуиция ее никогда не подводила; «нет» - грозило увольнением: проект считался  неподготовленным, а, следовательно, привлечение к нему внимания было необоснованным.