Верность. Поэма

Вступление.
Костромских дорог нет хуже.
Путь на Красное село
Пролегал через Залужье,
Кто не ездил, повезло.

Кто пешком пройти решался,
Сосны, ели, зов берёз,
Заколдованный терялся,
Будто плавал в мире грёз,

Будто вырос на туманах
И с природою на Ты.
Солнцем на лесных полянах
Зацелованы цветы.

Через Плёс дорога даже
Краше, мне ль того не знать.
Левитан свои пейзажи
Почитал за честь писать.

Может хватит о дорогах?!
Мы вернёмся к ним не раз
Из Залужья, ради Бога,
Начинаем свой рассказ

Часть 1
Деревенька небольшая,
Тридцать, может быть, дворов
Затерялась, не скучая,
Среди девственных лесов.
Затерялась, но хранила
Связь с Сусанинских времён
С внешним миром. Дорожила
Каждым, кто в ней был рождён.

В деревушке той родился
Мой герой. «Господь, спаси»-
Причитали все. Крестился,
Как и всякий на Руси.

На крещение носили
Всех в Захарово село.
Алексеем звать решили.
Парень рос, ему везло.

В деревушке жил, учился,
Здесь с природою сдружился.
Лыжи, санки у него,
Речки две и те его.

Летом бегал на рыбалку-
Ставил морды, кубаны.
В чёрных бочагах Русалку
Рисовали в детстве сны.

По деревьям лазил смело,
Любознательность вела-
Ведь деревня, в самом деле,
Не одна ж она была.
Лошадей в ночное гнали,
Глухарей в подлеске ждали,
Сок берёзовый любили,
Лентами сосну сочили,
Слушали болотный стон,
Колокольный перезвон.

Годы детства пролетели.
Не одни порвал штаны.
А грибов и ягод съели?!
У природы все равны.

Рос красивый и приметный.
Бригадиром был, потом
Председателем. Он местный,
Не обидел бог умом.

На лошадке чёрной масти
По полям, лугам кружил
И в погоду, и в ненастье.
Спал в седле и этим жил.

От Залужья все дороги
Знал он вдоль и поперёк.
Враз закравшейся тревоги
В сердце подавить не мог.

Что могло бы это значить?
Что его сегодня ждёт?
Взмахом плети, наудачу,
Он погнал коня вперёд.

Сердце млеет, сердце тает.
На пути в Залужье он
Девушку одну встречает.
Не поверил. Да! Не сон!

Редкой красоты девица.
Никого нет рядом с ней.
Не успел сам удивиться,
Бросил повод в руки ей.

Повод смело принимает.
Неземная красота
На лице её играет.
Понял парень, это Та…

Та, которая весною
Уж являлась в сладком сне,
Только с утренней зарёю
Уплывала на луне.

Улыбнулась незнакомка,
Парня взглядом обожгла.
Оба рассмеялись звонко,-
Лошадь к дому привела.

Часть 2
Звали девушку Мария.
В Решме их семья жила.
Велика страна Россия,
А любовь их здесь нашла.

Навестить отца послала
Мать Марию той весной;
Даже не предполагала,
Что навстречу шлёт с судьбой.

Свадьбу наскоро сыграли,
Жить мечтали. Что их ждёт,
Маша, Алексей не знали.
Кто же знает наперёд?

Дочь у них родилась вскоре,
Не дано ей было жить.
Молодым такое горе!
Как им это пережить?


Надломило душу Маше.
Состоянья нет страшней.
В гроб кладут пожалуй краше.
Горы мыслей, всё о ней.

Кто её утешить сможет?
Алексей был сам не свой.
Нету той, что всех дороже-
Их кровиночки родной.

Алексея ждёт работа,
С каждым часом боль росла.
Маша вышла за ворота,
Голову склонив пошла.

Путь к родителям избрала
Через Красное село.
Ничего не замечала,
Было всё кругом бело.

Разрывали грудь рыданья.
Груз утраты придавил.
Передать её страданья
Даже мне не хватит сил.

Тучи чёрные зависли,
Запуржило, замело.
Не светлее были мысли.
И зачем ей то село?!

Красное село в то время
Районным центром было-
Не ахти какое бремя,
Ювелиров славой жило.

Дальше. Маша заблудилась,
Села молча на пенёк.
Слёзы вымерзли, забылась.
Захлестнул тепла поток.

Алексей вернулся вскоре.
Дом пустой. Марии нет.
Пережить второе горе…
Конь храпит,- набрёл на след.

Понукать коня не стоит,
Он вступил с метелью в спор,
Бьёт копытом, землю роет,
Мчит вперёд во весь опор.

И успел. Глаза открыла:
«Ты прости меня, родной.
Так невыносимо было
Без тебя страдать одной.

Видно я заснуть успела,
Да похоже не судьба.
Помоги. Я не сумела
Всё забыть. Трудна борьба.

Алексей своей любимой
Помогал, как только мог.
И в душе её ранимой
Прорастал надежд росток.

Шёл Алёша на работу,
О Марии без него
Проявляли все заботу:
Шесть сестёр и брат его.

Время лечит. Отпустила
Боль потери страшной той,
А родился сын. Растила,
Снилась девочка порой.

Часть 3
Годы шли. В тридцать девятом
Алексей уже служил.
В Армию, как все, солдатом,
Срок пришёл, он призван был.

На границе, в N- ской части
Пребывал вначале он.
Все легко гасились страсти
В отношениях сторон.

Отношенья обострялись.
Мировая шла война.
Провокации случались,
В день порою не одна.

Сообщенья жгли солдату
Душу. Знал он наперёд,
Что в Финляндии когда-то
С русским в мире жил народ.

Растоптав понятья чести,
Белофины свой народ
Бросили в объятья смерти.
Был для нас тяжёлый год.

Реки крови, горы трупов,
Обмороженный не в счёт.
Как всё это было глупо-
Не продуман был поход.

Маннергейма оборона,-
Был орех не по зубам,
Эшелон за эшелоном.
Дали нашим по зубам.

На лесных дорогах редко
Удавалось сдать назад.
Снайперы стреляли метко
В офицеров и солдат.

Победили не уменьем,-
Это мы должны признать,
Где числом, а где везеньем.
Стыдно даже вспоминать.

Но простите, я не вправе
Дать оценку им и нам.
Не могу писать о славе.
Алексей всё видел сам.

Только жизнь- судья надёжный,
Убеждались мы не раз.
Только ей доверить можно.
Лишь она рассудит нас

Жизнь - она источник верный,
Жрец истории нетленной;
Всё расставит по местам.
Не всегда в угоду нам.

Алексею, как и многим,
В той войне не повезло:
Кому руки, кому ноги,
Кому голову снесло.

Их колонну фины ждали.
Спереди и сзади жмут.
Лес вплотную, понимали,
Что назад не повернут.

Факелами танки, пушки,
Люди заживо горят.
Бьют и снайперы- кукушки.
Не страшней рисуют Ад.

А его судьба хранила,
Без него потерь не счесть.
Вскоре Маша получила
От него скупую весть:

«Жив, здоров. Смерть не посмела…
Помолися за ребят,-
Вынесли из под обстрела,
Поместили в Медсанбат».

В Медсанбате подлечился,
Отпуск парню налицо.
Он в деревню возвратился.
Трое вышли на крыльцо:

Николай, Мария с дочкой.
Пьян от счастья наш герой.
Был тот аленький цветочек
Предназначен мне судьбой.

Рано думать мне об этом,
Ждал нас путь ценою в жизнь.
Ангел мой на свете этом
Мне не раз шептал: «Держись».

Часть 4
Отпуск, ровно две недели,
Пролетел, как сладкий сон.
Раны вроде не болели,
Но из сердца рвётся стон.

Ночь последняя настала,
Свет от лампы не угас.
Маша с болью повторяла,
Повторяла много раз:

«Только ты вернись, Алёша»,
Слёзы льются по щекам,
«Только ты вернись, хороший,
Без тебя не жить и нам».

В горле ком, рыданья душат.
Неизвестность впереди.
Ничего не хочет слушать
Шепчет лишь: «Не уходи».

Не измерить боль разлуки,
Описать ещё сложней.
Нет страшней душевной муки.
Что сравнится может с ней?

Их понять не всякий сможет.
Тот поймёт, кто пережил.
Но довольно. Час тревожный,
Час разлуки наступил.

Сделал шаг Алёша в сени,
Маша бросилась на грудь,
Словно в этом их спасенье
И не ждёт последний путь.

Утешал Алёша Машу,
Будто в том его вина:
«Быть концу и службе нашей,
Ведь закончилась война».

Но Алёша ошибался-
Знать не мог он наперёд.
Тот проклятый приближался
Сорок первый страшный год.

Не создали обороны-
Опыт Финской не учли.
Старые укрепрайоны
Стёрли все с лица земли.

Личное сугубо мненье
И его должны вы знать-
Ведь любые укрепленья
Лишь мешали наступать.

Враг решительный, жестокий
Всё прекрасно понимал.
Правильно он выбрал сроки,
Первым он на нас напал.

Всех история рассудит
И расставит все как есть.
Только их уже не будет
Миллионов двадцать шесть.

Но вернёмся к Алексею
И продолжим наш рассказ.
Я конечно не жалею,
Что отвлёк от темы Вас.

Новости, хоть и плохие.
Удалось послать ему
Письмецо своей Марии:
«В госпитале я, в Крыму».

Всё. Подробностей ни строчки,
Только просит Алексей:
«Сына сбереги и дочку.
Я люблю своих детей».

То письмо последним было.
Связь на этом прервалась.
Сердце чувствовало, ныло-
Извещенья дождалась.

Хоть предчувствие сбывалось,
Весть сразила наповал.
В той бумаге сообщалось,
« Муж ваш без вести пропал».

Ей цыганка нагадала:
«Рук и ног лишился твой,
Что б ты вечно не страдала,
Не вернётся он домой».

Но она жила надеждой,
Возвратится Алексей,
Вместе будут жить, как прежде,
И воспитывать детей.

Кончилась война. Солдаты
Возвращалися домой.
Не стихала боль утраты:
«Где же ты, Алёша мой?»

Если б знать, что с ним случилось,
Где, какую смерть принял,
Может быть бы и смирилась,
Но её судьбой играл

Тот проклятый сорок первый,
Знал, не смертью храбрых пал.
Извещалось ей не первой:
«Муж ваш без вести пропал».

Может быть, в бою под N- ском
Орудийный их расчёт
Был раздавлен. В сорок первом
На живых и мёртвых счёт

Был открыт. В немецкий лагерь,
Может быть, тогда попал,
Может, при его отваге
Штык немецкий оборвал

Жизнь его и радость встречи,
О которой он мечтал.
В госпитале том, под вечер
Просто без вести пропал.

Часть 5
           В однокомнатной квартире,
Честь традиции храня,
Всё, что хрупко в этом мире,
В девяносто лет к Марии
Собралась её родня:

Сёстры Валя и Любаша,
Брат Иван, куда родней,
Сын любимый Николаша,
Дочка Рита. Были с ней

Все её родные внуки;
Дети, внуки всех, кто к ней,
Будто не было разлуки,
Приглашён на юбилей.

В меру скромная квартира
Для сегодняшнего пира.
И не можем не признать,
Есть где сесть и где сплясать.

В тесноте, да не в обиде-
Это надо понимать.
Да чего там,- В лучшем виде
Всё. Чего ещё желать?

На столе всего довольно.
Слава богу, не война.
Тотчас, вольно иль невольно,
Наступила тишина.

Зятю слово. Уважает
Зятя вся её родня.
Все встают. Он начинает…
И бокалами звеня,

Тянутся к Марии гости.
Все обнять её спешат.
Произносят тост за тостом-
Раскрывается душа

Всей родне на удивленье,
Телеграмму шлёт Глава.
Производят впечатленье
Эти тёплые слова.

Все умолкли на мгновенье.
Тихо песня поплыла.
В сердце вызвала смятенье,
За собою повела.

Песни память освежают-
Всё на этих вот руках.
Никого не удивляют
Слёзы на её щеках.

А она, окинув взглядом,
Фото в рамке на стене,
Где они здесь оба рядом,
В той последней их весне,

Подняла бокал и что же:
«Я тебя, Алёша, жду,
Если ты придти не можешь,
Я сама к тебе приду».

Все, конечно, понимают,
Чем обязаны бойцу.
Рюмки молча поднимают,
Вечной памяти желают
Мужу, деду и отцу.

Эпилог
Живы все, кто был Марией
Приглашён на юбилей.
В однокомнатной квартире
Ей не принимать гостей.

Отношение известно
К семьям тех, кто в плен попал
И не лучше, если честно,
К тем, кто без вести пропал.

Не обласкана судьбою.
Трудной жизнь её была.
Всё давалось Маше с бою,
Но детей уберегла.

Долго ждала, знает каждый.
Чтобы на него взглянуть,
Собралась она однажды
В свой теперь последний путь.

Верность! Что бывает краше?
Это нужно нам живым.
Мы о ней, Марии нашей,
Память в сердце сохраним!
КОНЕЦ