тридцать

                ....но пока мне рот не забили глиной....

                И. Бродский







Я был диким зверем в клетке.
Был персоной non grata,
Ей и останусь.
С гордостью.

Был цветком диким,
Был сплошным изъяном,
Был и есть нетерпимостью.
С важностью.
С пошлостью.
Со звуками пафоса.
Асфальт не поет песни.
Не слышит музыку душ.

Я огнем был.
Водою.
Трубою медной.
А теперь я стану
Валирийской сталью,
Маэстро, туш !

Я всходил на вершины, смотрел на мир я,
Видел желчь, зависть, злость, другие преграды Духа.
Я —- старик.
В тридцать лет безумия
Потеряв и зрение , и зачатки слуха,

Говорю не без гордости,
Что красив и молод.
Сладко - горек. С горем и солидарность.
Но пока бьет в груди моей молот,
Да останется лишь одна благодарность

За тех, кто рядом.
Кто — мои.
За тех, кто еще со мною,
Несмотря ни на что.
За тех, кто рад бы
И возможен  сплясать еще под луною.

Я стирал свои пальцы и в кровь и в мясо,
Брал аккорды, переступал о пОрог,
Не жалел никогда никого, паяцы.
И остался один.
Теперь мне сорок.

Нет.
Минуту.
Всего лишь тридцать.
плюс один в декабре.
да что же я, в самом деле...

С родников разных пил
( так, как вы хотели. )
Не напился совсем.
Пора бы уже напиться..

Я иду кривою, через кардиограммы,
Захожу в глухие, бесчеловечьи стены,
Током бью людей,
(но ! ради их же блага ! )
И попадаю даже в пустые вены.

Что там про жизнь ?
Что еще живется.
Был женат.
Был небесно счастлив.
Как вам —- не снилось.

...Я люблю землянику
И плач виолончели.

...Лишь бы сердце родных моих

дольше

билось.

P.S.

Остаюсь при своих.
Наша жизнь —- качели.
Пусть случится все,
что еще
не случилось.

31.08.13 г.