Лягушка и Ваня

Жил на свете Ваня, ну просто Ваня, только очень женщин любил. Так сильно любил, что всякая симпатичная женщина иной раз ему царевной казалась. Увидит он, бывало, такую и сразу, на всякий случай: "Царевна, - мол, - вы!" А они ему за это сразу слабыми делались в коленках - всякой ведь царевной быть хочется! Ну, а Ваня их прямиком домой тащил, убеждаться, что они царевны. А они от такого старательного Ваниного убеждения на какое-то время и впрямь царевнами делались. Потом только опять простыми становились.
Не все, конечно, на это клевали, меж симпатичных попадались такие, что и сами себя царевнами считали, они тогда передергивали плечиками и кидали на Ваню презрительный взор, мол: "А это что еще такое? Что за ком с горы?"  - злые были. Но и Ваня не прост был, он сразу лицо такое независимое стряпал, мол: "Я тут ни при чем. Мне и не хотелось вовсе!"
А однажды шел Ваня домой раздосадованный, что его очередная царевна обломала, идет, думает: "Кого бы еще царевной обозвать?" Идет, думает, разговаривает сам с собой, мимо пруда шел. А там в это время лягушка сидела. Очень ей было тоскливо в пруду, тянуло все куда-то, а куда - она не знала. Сидела она так, да глядела задумчиво на проходящего мимо на Ваню. А он возьми да и брякни вслух: "Царевна, - мол, - вы!"  Лягушка тут вдруг как подпрыгнет. "Ква!" - говорит. Вспомнила, что она царевна на самом деле, только заколдованная и, что должен к ней прийти Иван-царевич, расколдовать ее и жениться. На ней, конечно.
" Ваня!" - говорит тогда ему лягушка. - "Расколдуй меня! Пожалуйста, не бросай меня! Я и вправду царевна!"
Ваня прямо ошалел! "Ниче себе, - думает. - Лягушка говорящая!" Интересно ему стало. "Ты чего, - говорит, - лягушка? Чего ко мне пристала?" А лягушка ему: "Да не лягушка я, а царевна самая настоящая, только никто этого не увидел, а ты один разглядел. Потому что ты Иван-царевич, ты должен меня расколдовать и на мне жениться!" "Ничего я тебе не должен!.. Жаба зеленая!" - и убежал.
Пришел домой и думает: "На силу вырвался! Надо же, жаба влюбилась! Ваще, улет!"
Потом еще посидел-подумал и надумал: "Надо этот пруд за километор обходить. А то, ваще, достанет!" Вроде успокоился.
Так и стал делать. А лягушка сидела и тосковала по Ване одна.
Как-то вечером ушла от Вани очередная женщина, которая опять ненастоящей царевной оказалась, было ему грустно. Думал он, чего ему так грустно? Жизнь какая-то пустая, царевны все нет... А, может, и не положена ему отдельная царевна, ведь сам-то он - просто Ваня! С этими мыслями пошел он погулять - развеяться. И сам не заметил, как к пруду пришел. А лягушка всегда его ждала, даже ночью все время просыпалась, глаза приоткрывала, вдруг Ваня пришел - так ждала!
И видит она Ваню, хотела уже радостно заквакать, только вспомнила, как он от нее в прошлый раз улепетывал и решила: "Не стану я его просить ни о чем, а то опять я ему опротивею, и он убежит!" "Ваня! - ласково ему говорит. - Ты не Ваня, а Иван-царевич! Я это точно знаю! Потому что ты - самый красивый, самый умный, самый добрый! И будет у тебя жизнь совсем другая! Во дворце будешь жить, с царевной!"
 Ваня сразу обрадовался: "А ты, видать, не простая лягушка, надо к тебе заходить почаще!" Сел он на бережок и стали они с лягушкой разговаривать. Интересно Ване с ней было, тем более видел, что не врет она, не подлизывается, а взаправду его царевичем считает.
Стал он к ней заходить иногда, когда время свободное было и все псевдо-царевны кончались. И стала лягушка от этого хорошеть и иногда в царевну превращаться. Ваня даже изумляться начал, смотрел на нее с интересом, слушал внимательно. А лягушка-царевна от этого внимания снова вспоминала, что она лягушка, вспоминала свою мечту и вдруг говорила: "Ваня, расколдуй меня!" А он злился на нее и домой уходил. Но всегда возвращался, не только потому, что она его Царевичем считала, а еще и потому, что он добрым был и в глубине души считал, что мечта у лягушки правильная - царевича ждать.
Лягушка за это время уже совсем царевной сделалась, уже все это видели, Ваня даже, уже она и сама этому удивлялась. Только, когда Ваня смотрел на нее по-доброму, она опять вспоминала, что она лягушка, что он должен ее расколдовать и жениться на ней, хотя она этих мыслей своих вслух не говорила. Но Ваня все сек, видит, что она лягушкой опять делается, не выдерживал и орал на нее: "Ты чего это опять вздумала! Друзья мы с тобой! Никакой я не Царевич, а просто Ваня!" А сам думал: "Да нет! Царевич я! Хорошо, что она это сказала!" Сам-то он давно уже стал в царевича превращаться, только никто этого пока не видел, кроме лягушки...