На Марсе жизнь тревожна

Я слышал, на других планетах
Все земли богачи  скупают.
В своих шикарных кабинетах,
Усевшись на золотых монетах,
Глобально мыслят и решают:
Актив, пассив учесть как в сметах.

Бог в помощь им – пусть развлекаются.
Когда-нибудь они, вполне возможно,
Планету  посетив, всем нам признаются
В том, что на Марсе жизнь тревожна.

Недавно знаменитый журналист, мой друг,
Поведал мне тайком одну свою историю.
Он от жены скрывал её как правильный супруг,
Я ж для большой её преподношу аудитории:

Блестит асфальтовый покров дороги ослепительно,
Ведёт по ней водитель транспорт свой стремительно.
А за спиной толпа, прижатая друг к другу без влечения,
Её он должен  довести скорей до пункта назначения.

В толпе и друг мой журналист стоит, не шелохнётся
И в давке этой плотной лбом об лоб соседский бьётся.
Он монотонный гул людской не без страданья слышит, 
А за спиной как будто в ухо нетерпеливо кто-то дышит.

Ладонь в плечо настойчиво ему вдруг постучала.
«Видать,  пройти кому-то надо», - подумал он сначала.
Насколько смог, проход освободив, он отодвинулся,
Никто не думал проходить, никто к дверям не ринулся.

Хлопки в плечо неоднократно повторялись, но сильнее.
Порядком другу моему настойчивость такая  надоела.
При очередном хлопке, внезапно обернувшись, смело
К обидчику он грозно обратился, от злости весь синея:

- В чём дело, кто вы такой и что вам надо?
Сказав, в лицо он незнакомцу посмотрел.
Но тут такое он увидел, что сразу присмирел
И был тревогою объят от обжигающего взгляда.

А на него лицо зелёное внимательно смотрело,
Щель вместо рта и два колодца вместо глаз.
Высок и худощав, а шея узкая изрядно пропотела,
Такое чудо, если встретишь, то попадёшь в экстаз.

- На вашей я планете гость,- ответил незнакомец так.
Ты первый, с кем вошёл я с удовольствием в контакт.
С планеты прилетел далёкой к людям добрым в гости,
Я с Марса - верь, что у меня к тебе обиды нет и злости.

Обрадовался друг и успокоился – есть тема для журнала,
Сойти с ним попросил его, чтобы страна о нём узнала.
Готова журналиста ручка и блокнот сенсацию подать,
Он на скамейку гостя усадив, вопросы начал задавать:

- С какой планеты вы, как с воздухом у вас и как с водой?
- Я с Марса, всё в обилии, а воздух и вода само собой.
- С архитектурой и культурой как у вас, а как с погодой?
Подробно другу моему всё марсианин объяснял с угодой.

У незнакомца время ценное наш отнял журналист,
Всё, что услышал, занося на белый аккуратно лист.
В конце он, сделав вдох, чтоб не попасть впросак,
Спросил: «Со страстью как на Марсе? С любовью как?»

Прищурился тут иноземец, поближе сел – не поленился,
Глаза налились сразу кровью, ведь марсианин как никак.
И пару раз ладонью постучав ему в плечо, сказал – вот так!
Затем с ехидною улыбкой попрощался, встал и удалился.

Опешил журналист и понял с кем связался,
Но больше к этой теме никогда не возвращался.
Затем, не выдержав, он мне во всём сознался,
В желаниях, богу неугодных, мне признался.

Тоска глубокая давно съедает у него всю душу,
Её совсем уже не тянет ни на море, ни на сушу.
В космическую даль взгляд томный устремлён,
Видать, что марсианами мой журналист пленён.

Тревожна жизнь на Марсе – богатым на заметку,
Окажитесь там в трансе, сменяя этикетку.
Не стоит на ладошки менять вам жизнь - конфетку,
Не миновать иначе, рыдать вам всем в жилетку.

А мы вернёмся к другу, к душевным его ранам,
От журналистов имени хочу вас  попросить:
Прошу всех богачей его отправить к марсианам
И дать ему возможность там недельку погостить.