Такая музыка была
В предисловии к этой удивительной книге концертмейстер симфонического оркестра Ленинградской филармонии З.Д.Носков пишет:
«Главная тема повести – еврейский вопрос и Холокост.
Лучезарная юность главных героев – Сташека и Ханы – закончилась 1 сентября 1939 г.
Я музыкант и, естественно, заинтересовался ролью музыки в повести, состоящей из нескольких новелл. Она велика – не только, как связующая ниточка историй, рассказанных автором.
Все три периода – юность, ад, душевное опустошение после войны – музыка различна. Юность – это классика: Моцарт, Чайковский и, конечно, Шопен. Ад – часть Реквиема «День гнева». Финал – «Слезы лейтесь». Таково мое восприятие музыкальной тональности этой книги.
Конец книги печален – мечта стать музыкантами не состоялась. Печальна и судьба героев. Пришёл момент осмысления Холокоста – сколько погибло в печах будущих ученых, писателей, музыкантов. Нет этому ни забвения, ни прощения. После процесса в Нюрнберге было сказано, как припечатано,- «Никогда больше».
В любой книге, даже помимо воли автора, писатель сам виден читателю, как человек, как личность… Если одним словом обрисовать облик автора этой книги, то я бы сказал – доброта.
Верю – книгу ждёт добрый путь к душам читателей».
А вот как сам автор И.Подольный во вступительном слове предваряет свою повесть:
«За жизнь мне довелось побывать во многих уголках мира. И везде услужливые гиды пытались расцветить рассказы туристам мифами и легендами. Далеко не всегда эти мифы и легенды имели под собой реальную почву, иногда они выдавали желаемое за действительное. А иногда перепевали вечные исторические сюжеты, перенося их в пространстве и времени в иные города и веси.
И, тем не менее, мне всегда доставляло удовольствие слушать рассказы гидов, пытаться найти в потоке их красноречия крупицы исторической правды, человеческих характеров и судеб.
А ещё я любил слушать воспоминания людей о своих и чужих судьбах. Иногда они поражали откровенностью и непридуманностью, а иногда казались очень далекими от правды. Одним хотелось верить, несмотря на все невероятности сюжетов. Другие сознание просто отвергало.
Так в Иерусалиме в музее Яд-Вашем я впервые услышал легенду, в которую захотелось поверить с первого слова. Вся она укладывалась в минутный сюжет.
- В последний день существования Краковского гетто немцы послали польского полицая посмотреть, не осталось ли там кого-то из евреев. В самом дальнем углу подвала полицай услышал звук работающей швейной машинки. Старый портной продолжал крутить ручка машинки, но в игле не было нитки, а вместо ткани под иглой была старая газета.
- Что ты делаешь? – спросил полицай.
- Я пишу историю гибели моего народа. У меня нет карандаша и ручки. Но придут наши, проденут сквозь дырочки ниточку и прочтут горькую правду о судьбе нашего поколения!
Эта притча поразила двумя идеями: здесь было извечное еврейское стремление сохранять из поколения в поколение память об истории своего народа, и вера, убежденность даже в свой смертный час в том, что «…придут наши…», вера в бессмертие и победу.
И еще там же на конференции чудом спасшихся узников гитлеровских концлагерей я услышал в нескольких вариантах легенды, в основе которых лежал один и тот же легендарный литературный сюжет о Ромэо и Джульетте. Перенесённый во времена Второй Мировой войны, он излагался рассказчиками весьма произвольно. Одни искали источники в реалиях Польши, другие – на украинской или молдавской землях. Третьи ссылались на еврейские судьбы в Израиле и даже в Италии. Так или иначе, это значит, что сюжет запретной любви в страшных условиях запредельного взаимного озлобления людей в условиях тоталитарных и военных режимов был и остается важным не только для литературы, но и для понимания извечной истины: любовь побеждает смерть. Но какой ценой?
Какая-то часть информации осталась в памяти из рассказов тех немногих польских евреев, которые чудом уцелели в мясорубке холокоста и после войны оказались в России.
Прошли долгие годы, пока я решился соединить воедино услышанные легенды и на их основе рассказать о судьбах людей в абсурдном, но реальном времени Европы первой половины ХХ века. Все события и судьбы не придуманы мною. Все они могли быть похожими или даже были именно такими, хотя происходить они могли с разными людьми, порой нам неизвестными, и не обязательно в Кракове…
Придуманы мной только имена героев этой печальной повести.»
Мы, коллеги Исаака Абрамовича по Русскому литературному клубу, поздравляем его с изданием новой замечательной книги «Такая музыка была…» и желаем лауреату премии «Добрая книга России» новых творческих удач!
Свидетельство о публикации №113090404105