Летопись жизни великой

Теодор Михалыч Досытаевский.

Краткий обзор творчества.

Горацио: Он был король!
Гамлет:  Он человеком был!
Л.Н.Толстой: Больным...

Теодор Михалыч Досытаевский  – происходит из семьи старообрядцев, людей весьма состоятельных, хлебосольных и гостепреимных купцов, потому и прозванных уважающими их и благодарными соседями «ДОСЫТАЕВСКИЕ», то есть, в их доме всегда можно было Досыта  поЕсть!

Краткая биография.
Теодор (Тедя – как его звали все домашние) родился в... неважно каком году. К его литературному  величию дата рождения никак не относится.
Окончил церковно-приходскую школу, восемь классов, за рекордно быстрый срок – всего за шестнадцать лет и пошёл было работать в лавке у отца приказчиком. Но по дороге заблудился и попал к гнездо бомбистов-террористов. Некого Петржевского. Бросали они бомбы и гранаты лимонки в разных губернаторов и градоначальников. Так и боролись за счастливое будущее простого русского народа. Но их всех поймали силы реакции и приговорили в смертной казни. Тедю повели на эшафот, где должны были повесить, но в этот момент, от взволнованности предстоящим историческим событием (вхождение в историю мучеников свободы), с ним случился очередной приступ падучей. А петлю ему на шею  нерасторопный помощник палача накинуть не успел. Это и спасло ВСЮ РУССКУЮ ЛИТЕРАТУРУ от безвременной потери ГЕНИЯ! Палачи занялись вешанием других юношей и девушек, пламенных борцов с царизмом. А Тедю оставили лежать на помосте. Пока. «Лежачего не бьют!» Решив, что повесят, когда приступ пройдёт. В этот момент к месту казни прискакал Гонец Императора сo срочным известием о частичном помиловании всей группы и замене казни каторгой в Тобольском остроге.
Однако в живых остался только Тедя. Его подлечили и отправили на каторгу, под влиянием которой он и стал гениальным писателем.  Резко изменив при этом свои взгляды и повесть о «Красных дьяволятах» даже послал самому Государю Императору с личным посвящением и нижайшей просьбой дать денег на публикацию.
Но страшно мешала эпилепсия.
Мешала жить, писать и бороться за мир и дружбу между двумя антагонистическими системами капитализма и социализма. Но Тедя, всё равно, жил, писал, боролся.
Ему посвящена половина книги Бориса Пулевого «Повесть о нестоящем человеке». Другая – описывает американского миллионера, маразматика-эпилептика, и тоже борца за мир.
Интересующимся подробной биографией Теди Досытаевского рекомендуется прочитать эту книгу (ту её половину, которая посвящена ему.)

Романы, повести, рассказы.

«Веточка незванная» – Об интересной судьбе ветки, которая отломилась под порывом ветра, нежданно – негаданно разбила окно в избе близстоящей и частью попала внутрь помещения. Но мальчик Тедя (повесть автобиографична) ставит эту веточку в горшок с влажной почвой и веточка незванная становится деревцем!
Развесистой клюквой, снабжавшей семью круглогодично Витамином «С».

«Сёстры Маразмазовы» – Тонкий психологический роман о трёх сёстрах, Иванне, Алёше и Деметре, чья молодость прошла вне Москвы, куда они стремились всю жизнь,  но тем не менее, несмотря на нарастающий маразм, наконец приехавших туда. Алёша – была послушницей в женском монастыре и много молилась за здравие своих сестёр. У Деметры же были два ухажёра Грушенькин и Екатеринин и она долго колебалась, кому отдать предпочтение. Предпочла всё же Грушенькина, который тоже хотел в Москву. А Иванна была философствующей писательницей и написала даже целую главу  этом романе Досытаевского под названием:  «Легенда о Великом Реквизиторе».  «Увидеть Париж и умереть» , – радостно говорит одна из сестёр, Деметра,  в финале романа, приняв Москву за Париж

«Бедные блюды» – О малокалорийности блюд в бесплатных столовых для бедных. Почему? Потому что, сурово обличает Досытаевский эту порочную систему, все работники столовых, что можно, крадут и потому жиреют. А бедные, несмотря на питание, худеют и тощают! Эпиграфом к этой замечательной повести Досытаевский взял исторические слова Салтыкова-Щедрина:
«ЕСЛИ Я УСНУ, А ПРОСНУСЬ ЧЕРЕЗ СТО ЛЕТ И МЕНЯ СПРОСЯТ, ЧТО СЕЙЧАС ПРОИСХОДИТ В РОССИИ, Я ОТВЕЧУ: ПЬЮТ И ВОРУЮТ.»
         
Действительно, единственная калорийная составляющая, добавка к компоту из сухофруктов,  в этих столовых,  была «Табуретовка», самогон,  который по древним, ещё из Киевской Руси, рецептам гнали работники. Потому и стоил недорого. (Рецепт можно узнать у О.Бендера за скромную плату в двести рублей 1930 года выпуска.) Но это нововедение народных умельцев быстро повлекло за собой другую напасть: Нехватку стульев и табуретов для посетителей. Их стали заменять (теперь уже по рецепту Альхена, см. «Двенадцать стульев» -- документальная история «стульев из дворца» работы мастера Гамбса) садовыми скамейками, украденными из городских парков и бульваров.
Узнал Теодор Михалыч, что есть-таки бесплатные столовые, в которых бедных кормят хорошо: это были благотворительные  столовые в еврейских местечках за чертой оседлости. Но были они весьма далеки от маршрутов инспекционных поездок Досытаевского, это раз.
Во-вторых, очень не любил гуманист Досытаевский этот странный и непонятный ему народец и поэтому ни черты оседлости, ни в душе своей проведённой красной черты неприязни, никогда не пересекал, оставаясь принципиально в зоне крайней нелюбви к этим самым выходцам из Древнего Египта, Моисееву племени...
 В-третьих, как он узнал от одного знакомого, православного иеромонаха, изучившего этот древний язык, назывались эти бесплатные столовые для бедных на ихнем, старо-древне-жидовском, языке до того неприлично по-русски, что Литератору-Интеллигенту негоже было даже произносить такое!

«Укниженные и остолблённые» –  О правильном интерьере библиотек. Как расставить в библиотеках запирающие выход столбики, чтобы сократить до минимума кражу книг. Библиотека эта была построена по проекту великого писателя и просуществовала долгие годы, сначала называясь «Книжной палатой Государя Императора», затем «Библиотекой имени В.И.Ленина», а позже «Библиотекой Новых Граждан России», в коем качестве и была закрыта, ибо воровство книг начисто прекратилось, просто ВСЕ граждане перестали читать и книги не стало от кого оберегать. А тогда зачем держать зря столь ценную для бизнесов площадь!?

«Наступление и приказание» * –  О военной тактике и стратегии, а равно, о  роли командного состава в бою.
Я всю свою звонкую силу поэта
Тебе отдаю, наступающий класс!
В.В.Маяковский
Книга по тем временам революционная. Досытаевский подвергает резкой критике существовавшую у некоторых несознательных командиров идею команды «За мной!»
Это же полный идиотизм, – пишет на первых же страницах своей тактики и стратегии Тедя.  --
Что значит «За  мной»? Командир выскакивает из окопа первым и тут же попадает под огонь противника? Верно? Его первым же убивают, и рота, взвод, полк остаются без начальника и не знают, что делать, куда бежать и в кого стрелять!!! Могут ведь начать стрелять и в своих, родных, являющихся «второй линией оборонной атаки.
(Так в его учебнике были названы ещё непоявившиеся Заградотряды! А в них стрелять нельзя! Они верные защитники Родины. Это они, и только они, могут стрелять в спины «первой линии атакующей обороны».) Надлежит в корне изменить эту порочную систему! Командир может и должен с пистолетом в руке оставаться в окопе и скомандовать солдатам: «Вперёд!». И, выйдя из окопа последним, по надобности отстреливать тех солдат его подразделения, которые бегут на противника недостаточно резво!!! Более того, Теодор Михалыч, обладая острым аналитическим умом, задал себе вопрос: Солдат много, командир один! Не сможет за всеми уследить и если будет много бегущих в атаку недостаточно быстро, то командир просто не сможет всем пальнуть в спину. Ответ, решающий проблему, – один! Нужно к каждому солдату, бегущему в атаку, приставить своего Персонального Заградиста! ПерЗага, который, как друг и однополчанин, будет неотступно следовать за атакующим! И каждый солдат  знает тогда, что он идёт в атаку не один! Друг и товарищ, готовый пульнуть ему в спину, всегда рядом (чуть ЗА НИМ!!!). Система трёх линий атаки-обороны  была принята с энтузиазмом в армии и получила название: Трёхлинейная винтовка Мосина. Ибо заградотрядники снаряжались именно ею! Чем вооружалась «первая» линия атакующих выяснить не удалось.
Это убедительно показывает, что именно Теодору Михалычу принадлежит плодотворная дебютная идея «Заградотрядов», и не каким-то самоучкам Троцким, Сталиным и прочим «военачальникам».
*Интересно отметить остроумие и словотворческую изобретательность Досытаевского. Если переставить приставки в словах заглавия его книги, то по смыслу получится ТО ЖЕ самое!!! «Приступление и Наказание». То есть «идём на приступ», а кто Не идёт, наказывается!

«Дебил» – Учебник дефектологии, часть Первая. Вторая – «Имбецил». Третья – «Идиот». О воспитании умственно отсталых юношей и о том, как нежная женская ласка известной своими успехами в этой области терапии Настасьи Филипповны возвращает мощную трудовую потенцию молодым мужчинам.

«Записки из мёртвого дома» – воспоминания Теодора Михалыча о службе на каторге, где он устроился на придурочную должность прозектора — патанатома в мертвецкую. И так настропалился вскрывать тела человеческие, что по ним, по разъятым трупам, начал души умерших реанимировать! То есть, конечно, не мог он вдохнуть жизнь в бедное, разрезанное на кусочки, тело умершего каторжанина, но по ряду патанатомических признаков, выявлял,  чем жил и дышал ДУХОВНО каждый труп в секционной, конечно, ДО того, как попал туда!
Очень ему эта сноровка пригодилась при написании романов, где он блестяще препарировал ДУШИ своих пациентов, простите, героев! Такого ДУШЕЛЮБА-прозектора русская литература ещё не ведала, не считая небезызвестного Душелюба и Людоведа Евгения Сазонова! Но Досытаевский, конечно, покрепше оного, Сазонова, оказался! Досытаевскому, подражал впоследствии не менее небезывестный Остап-Сулейман-Берта-Мария Бендер-бей-Задунайский! Это ему, Остапу Бендеру, принадлежат слова: «Я не хирург, – заметил Остап, -- Я невропатолог, я психиатр. Я изучаю души своих пациентов. И мне почему-то всегда попадаются очень глупые души!» Золотые слова, которые вполне можно отнести к творчеству Теодора Михалыча. Именно! Именно ему, Досытаевскому, весьма часто тоже попадались очень глупые души!

«Красные дьяволята»  (В первой редакции «Бесенята») – Да, да именно он написал сценарий к этому фильму. Биографы, правда, спорят, не является ли эта повесть продолжением его же, Досытаевского, эпохального романа: «Одиннадцать негритят пошли купаться в море...», в которой рассказывается о трагической судьбе одиннадцати негритят, купавшихся в том участке моря, который во времена рабства в Америке был закрыт для них. Негритята подумали, что спасательные службы, на этом, в прошлом «Только для белых» пляже, спасут их в случае опасности утонуть, но, к несчастью для них, спасатели – белые расисты, обычно дежурившие на вышках,  были линчёваны толпой освободившихся от позорного рабства негров всего за час до прихода негритят купаться в море... Но!!! Оказывается, один из них Не утоп, ему Не купили гроб, а уехал в революционную Россию и, изменив фамилию на Верховенский, стал руководителем «Красных дьяволят». Обнаружилось также, что и ещё один, тоже Не утоп и ему тоже Не купили гроб! Он поехал сначала в Швейцарию, в кантон «Ури», но там революционная ситуация явно не складывалась. Верхи могли жить по-старому,  и низы тоже, ибо жилось всем неплохо! И он, также изменив фамилию на Ставрогина, прибыл на помощь предыдущему неутопшему негритёнку Верховенскому. Но тосковал страшно по морю, в котором хотел купаться. Сколько ему ни объясняли, что моря здесь нет, а если и есть, то это не тёплый Мексиканский залив, а холодное Балтийское или, холодное водохранилище ДнепроГЭСа. Но гражданин кантона Ури тосковал всё больше и в конце романа даже повесился! А Верховенский, первый НЕ утопший негритёнок, придав блеск и чистоту своим ногтям в аристократическом маникюрном салоне Арины Прохоровны, уехал как раз в Швейцарию, кажется.

«Дневник Старателя» – интересное руководство по промывке торианитового песка с целью нахождения в нём урана и радия.
Это о нём, о романе Т.М.Досытаевского, позднее написал В.В.Маяковский:

Поэзия

Поэзия — та же добыча радия.
В грамм добыча, в годы труды.
Изводишь единого слова ради
Тысячи тонн словесной руды.
Но как испепеляюще слов этих жжение
Рядом с тлением слова-сырца.
Эти слова приводят в движение
Тысячи лет миллионов сердца.

Действительно, Маяковский  и Досытаевский гениально предвидели мощное развитие ядерной энергетики!
Конец первой части жизнетворчества Досытаевского.