Жрица огня

Ночь и тишь...

Я иду по ночному проселку
Вдалеке от любой пары глаз.
И считаю я каждую елку,
Что встречается здесь мне сейчас.

Намела так седая пороша,
Что нельзя по сугробам пройти.
Хоть с трудом, но посильная ноша
На промерзшем и старом пути.

Пусть мне звезды помогут добраться,
Хоть не чувствую их я тепла,
Сквозь блокаду снегов мне прорваться
Подсобит и старушка-луна.

Я делюсь с пустотой своей думой,
А она возвращает назад.
И ласкает сознание струны
Дивных арф, что про жизнь говорят.

Уж не первые сутки в дороге,
Позабыл и откуда иду.
И плетутся замерзжие ноги,
Уговорами я их веду.


Незваный гость...


Вдалеке замерцал красный отблеск,
Расходясь по кристалликам льда.
Устремился я в дальнюю область,
Раздраженные светом места.

С каждым шагом все четче я видел
Череду очень строгих огней
При каком-то таинственном быте.
Я все ближе, и мне все теплей.

Вот уже из-под снега избушка
Показалась, трубою дымя,
И как будто шептала на ушко:
Заходи-ка в покои огня.

Постучал в двери я рукавицей,
Тут послышался слабенький скрип.
В тот же миг будто каменной птицей
У порога входного прилип.

Дверь открыла девица, играя
Своим сказочным отблеском глаз,
Еще больше краснеть заставляя,
Алый щеки приняли окрас.

"Заходи коль пришел, бедный странник,
Потрепали тебя холода.
Ты судьбы будешь новый избранник,
И твой дом здесь теперь навсегда".

И во мне тут же вспыхнули страсти:
Любопытство и ужас в борьбе.
Бьют друг друга козырные масти -
"За" и "против" в моей голове.

Интерес все же вышел с победой,
Я ногою порог перешел,
Но споткнувшись, упал, и всем телом
В избу жрицы огня я зашел.

Лед и пламя...

Напоила горячей водою, да такой,
Что я чуть не взревел.
Ее голос катился волною,
Ее голос взрываться умел.

Хохотала, как птица щебечет,
А кусалась как раненный зверь.
Я почти потерял свой дар речи,
На секунду стал кротким теперь.

"Я повергла тебя, ну признайся!
Ну скажи мне, что ты уж иссяк!
Еще день у меня оставайся,
А потом я решу что и как."

"Не тебе за меня жрица думать!"
Для себя я нежданно сказал.
По столу кулаком дважды стукнул,
И к печи я ее привязал.

В тот же час она огненной вспышкой
Пережгла той веревки узлы,
И рукою мне в горло вцепилась,
Вызывая кошмарные сны.

Я ее на перину отбросил
И собою прижал сколько мог.
Страсть владела часов этак восемь,
Но отброшен к двери на порог.

Распахнул я ее, тут же: жрица
Вся зажалась у печки в углу.
Ясно дело - прохлады боится,
Это я все хожу да по льду.

"Ну, закрой же, закрой!" - Вдруг взмолилась,
"Не терплю я таких холодов.
Для тебя моя дверца открылась
На минуту лишь зимних оков."

"Ты сильна, дева пламени - жрица,
Твоя страсть и вся ты - есть огонь.
Отчего тебе ночью не спится?
Дверь закрою - меня ты не тронь!"

"Больно надо! Иди! Убирайся!
В свое царство бесстрастного льда.
Без оглядки и не возвращайся,
Ни в метель, ни в пургу... Никогда!"

Подошла ко мне все же, с улыбкой
Пару фраз ее голос шептал:
"Печь топлю я не дубом и липкой,
А сердцами тех кто забредал."

"Жрица, что ж... Я тебе не подвластен,
Но мне нравится огненный взгляд,
В жизни старой я был так несчастен,
Что глядеть не хотелось назад.

Я хочу жить с тобою в союзе,
Таких разных, но сильных сердец,
Мои мысли находятся в юзе,
Коли нет, то пусть будет конец!"

"Я сказала же прочь убирайся!
Нет, постой, оставайся чуть-чуть,
Но со мной так ты не обращайся.
Дай теперь ты и мне отдохнуть".


В конце концов...


Спустя сутки, смахнув с себя дрему,
Жрица встала, прошлась по избе,
Но была лишь одна в этом доме,
Ну а я растворился во тьме.

Вся в бессильи огнем исходилась,
На перину упала в слезах,
Но к двери в тот же час застремилась,
И одно лишь читалось в глазах...

Отворилась вновь дверь, на пороге
Появился мужской силуэт.
Я остался в стихийном чертоге
Не на день, но на тысячу лет.

И всю тысячу лет мы с ней бились,
До конца каждый был на своем,
Но однажды в стекло превратились,
И теперь уже вечность живем.