Три года певец почивал молодой...

Три года певец почивал молодой
у самого синего моря;
проснулся – ни друга, ни сына с женой –
лишь хлеб отвечает из глуби печной
да тень золотого помола:
«Продюсер твой спит со звездой number one –
наследницей нефтемагната;
твой спонсор в сиреневый скрылся туман,
а кто обещался быть рядом –
все рядом с тобой в ожиданье легли,
да вот не дождались – и в землю вросли,
остались на выцветших фото.
Лишь голос твой прежний в подземной пыли
с пластинки звучит патефонной.
Жаль, мода-чертовка успела пройти;
не веришь – в соседнюю залу пройди:
там смех-дискотека, там горе-печаль,
вино молодое да синий хрусталь.
Там юные девы – фанатки твои –
две розы да светлое слово
к могиле кента твоего принесли,
другого певца молодого.
Сейчас он очнётся и с ними споёт;
остыть его праху ничто не даёт –
ни смех, ни свинцовая рана,
ни диско-движения стройненьких плеч.
А ты отправляйся обратно на печь –
твой хит позабыт и затянут.
Вот солнце покатится скоро в зенит,
вино допоёт и стекло прозвенит,
пластинка твоя прохрустит под ногой –
и станешь ты тенью, как я, золотой.
Затянется рана, пройдёт торжество –
и больше не помнит никто ничего».