Как налоговы органы приезжали. Сказка 4

Како радиво скорей сарафанно или коробушно судить не буду, всё одно. Новости выплёвывают не прожёванны. Енто уж потом жуются. Новость про Митькину радость засела в зубах чинушаек-попрошаек. А радость-то его в чём. Умет зажигать. У него даже репей горит, как лампочка лектрическа. Подарит таку лампочку хорошему человеку, и светит она ему, согреват евонную душу. А у плохих людей таки лампочки сразу тухнут. Ну, дык чё с чинушами-то дальше-то? А то. Наковыряли они причину  зубочистилками и снарядили делегацию проверошну. Прикатил «Мерседес» к дому Митьки Смородины и вывалились из его органы налоговы в количествечетырёх штук. Морды у органов красны, хоть костры запаливай, глаза прямо пулями стреляют, страху нагоняют. А уж манерности, манерности – до скверности.
Открыли органы горлову чакру и давай Митьку орать да руками махать, мол, чё ненормальности деревенски удумал из репья лампочки светяшшие делать, не спросил у них разрешения.. Народ подумал, бригада концертна из МАХАТА приехала, стал к Митькиному дому свои избы на верёвках подтягивать. Окна открыли, глядят, самовары кипят, блюдца стучат, баранки хрустят. А органы бумажкой трясут как флаг несут. Вот, говорят, наше самовольно решенье на репйно освешшенье. Ежели, говорят, кажный месяц в срок, ты заплаптишь нам налог, товды свет пушшай и деревню освешшай. Распетушились да распавлинились. Ага. Горло драть – не работу справлять. У кого руки в бок, у кого ноги поперёк. Кто головой качат, а кто слюни распушшат.
Народ хлопат в ладоши, кака спектакля хороша. А Митьку нашего на араписту бумажку не взять! Он в нервну тряску вошёл и сам спектаклю повел. Танец такой показал - трепака задал, ногами кренделя выписывал. От всей души наклал органам радости в штаны, коленом да пяткой утаптывал, утаптывал, чтоб боле поместилось. А сам выхватил у их бумажку, чтоб она обратный ход не дала, и кланялся, кланялся, как заправдышной артист. Налоговым-то органам с такими подарками скоростно домой бы торопиться, а они глазишши по блюдцу выкатили, считают, кому боле наваляли. Тут народ из окошек заповыпрыгиал прямо с самоварами, этих артистов чаем угостить за спектаклю. Народ-то у нас дюже гостеприимный. Самовары дуром гудят, кипятком брыжжут. А органы как навалились на чай да пироги, да шаньги, так три часа от стола не отходили. Уемские едва успевали самовары ставить, да шаньги на телегах подвозить. Аппетит-то у органов тоже налоговый, ненасытный. Наелись до упаду. Кого сон взял, сразу упал, у кого голова кругами заходила, на коровью лепёшку угодила, кто носом об землю тёрся, а кто и в небо глазами упёрся.
Собака Митькина Полканка диву далась: эку развалюху устроили, побоишшу киношну. Понюхала один орган налоговый, который уж совсем без сознанки был. Нет, живёхонек, ногой заелозил. Она бы токмо лапу задрала, хотела лежалый товар подписать, хозяина поддержать, а блоха её хвать! Дескать, пардонь, моё не тронь. У блохи, хотя мозги и блошины, а антирес имеют. Не всю жисть же ей в собачьей шерсти гулять. В городе блохе захотелось обосноваться. Она с собаки прыг-скок да органу за вороток. Полканка на радостях, что от блохи-паразита избавилась, три других лежачих органа одним махом подписала.
Народу долго глядеть на енто сыто лежбишше некогда, работать надо. Пытались они «артистов» обратно в машину запихать, да куды там! Животы в двери на пушшают. Загрузили всех в тележку и отправили на тракторе в город.
А Митька потом всё обсказал, и бумагу показал, что ниакаки они не артисты. Енто он им концертну-плясову выдал, как прадед Степан Малина учил: ковды видишь дурака, задавай трепака. Уж смеху было - не по разу на кажно рыло! Избы и те трубами пыхтели, смеяться захотели. Они б и в пляс пошли, да хозяева их на место отталкивали. Верёвки-то все на завязки поизвели. Рот к ушам не пушшали, ковды смехом исходились.
В городе слух прошёл по сарафанному радиву, что енту делегацию в больницу отправили, лечиться от обжорства клизьменными процедурами. А нову делегацию не прислали и про «Мерседес» не вспомнили. А те новости, которы прожёванны были, перцем посыпали, енто значить, чтоб никто их пробовать не захотел. Мы допытыватья не стали, лишь бы нам и другим не мешали.
Думашь, вру? Вот ежели б ты сам увидал ту бумажку в рамке у Митьки в отхожем месте, то знал бы, всё, как есть одна правда! Да что бумажка! Вот на Новый год приезжай, наши ёлки все репьями светяшшими увешаны, поглядишь, и охота в сомненьях сама отпадёт.