Комната желаний. совсем юная пьеса

      
    Действующие лица:
    Студенты - Алина, Вадим, Марат, Андрей, Кирилл, его дружок.
    Голоса за сценой:
    Два мужских и один женский.




А л и н а (У себя дома, в кресле у  ночного  окна). Условности. Условности… А если без них? Если начистоту? Если любишь, да-да, любишь сразу четверых? И выбрать нет ну никакой возможности, потому что и не хочется выбирать! Терять ни одного не хочется. Почему в матриархат можно было! И даже нравственным считалось! А в наше время и помыслить нельзя?.. Ведь мужчины, они – такие разные, восхитительно разные! Ну, не встретился мне тот, в ком всё, о чём мечтаешь, соединилось, слилось – чего и душа, и сознание, и тело хотят! Вот и собирает воображение по кусочкам со всех четырёх. Светка Пронина, когда ей об этом проболталась, так надо мной смеялась, особенно в этом месте: перелюбить бы их тайно, во сне хотя бы, чтобы никто из троих оставшихся и помыслить не мог, что он у меня не один… Вот так, заснуть мертвецки и во сне оказаться, например, у Вадима.
         Он такой родной, домашний, беззаветный, прямо сердце на ножках! Сделает из меня, только позволь, образцовую жену, которая жарит-парит, детей  воспитывает да банки с огурцами закатывает. И любовь ему уже и не нужна будет, сослужила свою службу, пусть отдыхает. Это он сейчас, пока план свой не выполнил, любит, да ещё как! Как на икону смотрит. Хочется ведь, чтоб на тебя так смотрели, ну хоть недолго.
          А вот Андрей – совсем другое дело – этот романтик! Снега, собачьи упряжки, дикая природа. Сделает из тебя верную подругу, чтоб таскала с ним лодки да рюкзаки, да песни у костров распевала. Так и будешь не женой, а другом. Женщиной вряд ли с таким станешь! Вряд ли он вообще знает, что с ними делают. Но зато кастрюль и домашней тюрьмы уж точно не будет! Вечная дорога. А я природу только в отпуске люблю и то без комаров.
           А Маратик?  Этот – принц восточный. «Звезда моих очей, восторг моих ночей…» Эротика с мёдом. Увезёт к себе, а там и убьют тебя родственнички или гирю к ноге привяжут, стопудовую... Но зато уж женщиной с таким – по полной программе будешь, правда, пока следующую в дом не приведёт.
            А Кира мой? Это уже другое… Нечто, я вам скажу! Ну, в общем – вскрытые вены. Кровь ручьём! Успеть бы ноги унести! А как унесёшь, когда опять тянет? 
            В общем, все они хороши, слов нет! Но жить-то с кем?.. А ведь они лучшее из того, что есть, да ещё и влюблены в тебя каждый по-своему. Но ведь любой из них измены не потерпит.
            А вот, если – во сне… Если бы сны управляемыми были. Вот так, взять ночью, встать с постели и пройти к кому-нибудь из них через стену, как привидение… Ведь с привидения какой спрос? Никакого! Мало ли что во сне приснится?.. И почему во снах всё всегда лучше, чем в жизни?
            Наверное, наши фантазии там на все сто воплощаются! Только руку протяни… Так и хочется фантастический рассказец нацарапать. Я Светке Прониной, однокурснице по МГУКИ, проболталась, так она чуть со стула не упала…
Здорово, - говорит, - Пиши! Я и начала...
        Вот, слушайте, например, одна дама, обладающая сверхспособностями, дарит своим четырём возлюбленным по одинаковой картине. И у себя дома вешает такую же. И через эту картину ходит к ним по ночам. А им с этой дамой так хорошо, что каждый боится её лишиться и друзьям ни слова не говорит, молчит, как убитый... Вот тебе – и волки сыты, и овцы целы! И главное, условности соблюдены. Чудеса, скажете? Но поверьте, что и в нашей серой повседневности чудеса ещё происходят… Особенно с такими сдвинутыми, как я!
Пошла вот, месяц назад сапоги себе покупать в салон «Алина». Оказалась тысячной покупательницей, да ещё и тёзкой магазина. Такой бум начался! Получила путёвку от них в Турцию. А перед отъездом ещё и квартира моя на первом этаже им под филиал понадобилась. Сами всё оформление на себя взяли. Я доверенность им написала. Чего свою халупу жалеть-то? Всё равно скоро бы пол провалился! Вернулась загореленькая, а они уже и вещички мои на новое место перенесли.
          Однокомнатная, улучшенной планировки. Лоджия. Второй этаж! А ещё, говорят, чудес не бывает… Завтра всё получше рассмотрю. А сейчас спать ужасно хочется. Родственники-юристы документы на квартиру просмотрели, вроде никакого подвоха. Ой, опять уже целый час сама с собой разговариваю. Так и свихнуться недолго!
(Включает потихоньку музыку, раздевается и валится навзничь на постель.) 
Гаснет свет. Две секунды темно, потом начинает высвечиваться левая стена с большой репродукцией на ней. Свет на мгновение гаснет и стена исчезает. А л и н а (видит спящего В а д и м а, вздрогнув, приподымается на локтях, удивлённо трёт глаза). Прямо сон в руку! И картинка на стене… Я наверное сплю. А… это управляемый сон. Чего хотела, то и получила…
     Встаёт и медленно идёт к постели В а д и м а. Садится на краешек. Начинает поглаживать В а д и м а  по плечу. Он просыпается. В полусне берёт её за руку.
В а д и м (жмурится с просонья). Только бы не проснуться! Я так этого хотел, так хотел… Алиночка, солнышко моё, я как тебя увидел тогда, в кафе, так во мне будто свет включили! То темно было, пасмурно, а то прямо летний день, солнечный! Смотрю, всё моё! Хоть и не моё ещё… Но ведь будет моим? И руки эти, и плечи, и волосы, будто золото тёплое по плечам течёт… Ты на мадонну похожа! Вот ещё ребёночка тебе на руки, и – мадонна, Рафаэля или Леонардо да Винчи. Моя домашняя мадонна, хранительница…
(Целует А л и н у в глаза, гладит её волосы.)
Ты знаешь, Алиночка, я ведь даже не целовался ещё ни с кем, ни разу…
А л и н а (удивлённо). Правда?
В а д и м. Правда. Я всегда знал, что непременно встречу мою, именно мою женщину, мать моих будущих детей, ту, которая мне суждена, сужена!
А л и н а. А вдруг ты женишься на мне, и тебе не понравится… Или ещё хуже, встретишь потом, после свадьбы, какую-нибудь другую, и тебе с ней будет лучше.
В а д и м. Ну что ты говоришь! Этого не может быть, потому, что просто не может быть! Я тебя люблю! Всегда ждал только тебя. А теперь, наконец, встретил!
(А л и н а  начинает спускать с плеч рубашку. В а д и м  пугается.)
В а д и м. Нет! Этого нельзя! Только после венчания. Я хочу всё по настоящему, раз и навсегда, до гроба.
А л и н а (смущённо отстраняется). Хорошо. Тогда я пошла досыпать.
В а д и м. Не уходи! Побудь ещё немножко.
А л и н а. А вдруг согрешим? Тогда всей твоей великой мечте – конец! Я уж лучше пойду…
(Уходит к себе, ложится, кладёт подушку на голову и сверху накрывается одеялом.)
В а д и м блаженно улыбаясь, закинув руки за голову смотрит в потолок. Свет гаснет на мгновение и стена с репродукцией возвращается на место.
       А л и н а  встаёт, чтобы выключить музыку. Видит на противоположной стене такую же картинку. Опять гаснет свет, как от замыкания. Исчезает другая стена её комнаты.  За  ней  у музыкального центра сидит М а р а т  в одних плавках. Звучит восточная музыка. На столике – фрукты, сладости и несколько открытых бутылок вина. Он потягивает вино из фужера. Перед ним, на столике, портрет А л и н ы  в купальнике. Поглядывая на него, он цокает языком от восхищения.
М а р а т. Вай, какая женщина! Изюм, а не женщина! Халва, а не женщина! (Оглядывается, видит А л и н у  в полупрозрачной рубашке, вскакивает. Пятится. Но потом идёт на неё, раскинув руки) Иди сюда, моя хорошая, радость моя! Мы тебя так ждали… Мы тебя так хотели! Вай! Что за чудный сон! Только б не проснуться…
А л и н а. Прямо так, сразу? Что же ты обо мне подумаешь тогда?
М а р а т. Я ничего не думаю. Кто же думает во сне? У нас мужчина о женщине, с которой был, только хорошо думает! Если он о ней плохо думать будет, себя уважать перестанет. Иди ко мне, солнце моё! Так руки к тебе и тянутся (бьёт себя по рукам…). Губы тянутся, душа тянется…
А л и н а пытается вырваться, но вскоре подчиняется. Они начинают танцевать под восточную музыку, целоваться… Пьют вино. Хмелеют. Танцуя, садятся на пол на границе двух комнат, лицом к лицу. Гаснет свет. Зажигается вновь. Стена меж двух комнат на месте. 
А л и н а. (с ужасом отползая от стены) Что это со мной? На солнце что ли перегрелась в этой Турции? К врачу, что ли, сходить? (Идёт к постели. Опять ложится. Но волнение не даёт ей уснуть. Она видит такую же картинку на третей стене, подходит. Свет тут же гаснет. Когда он вспыхивает,  третьей стены нет. За ней комната А н д р е я. Медвежья шкура на полу. Ружьё на стене. А н д р е й (с книгой в руках зачитывает отрывок из Джека Лондона).
Вот это жизнь! Борьба… Вечная борьба за существование, за удачу, за женщину, наконец... (Несколько раз отжимается от пола. Делает стойку у стены. Стоя вниз головой, замечает подошедшую А л и н у. Падает, ударившись головой. Встаёт.) А хорошо я, кажется, приложился! Сотрясение наверное… Видения всякие… Зато, какие! (Направляется к Алине.) Знаешь, я сам к тебе всё время собирался подойти, только не знал, как заговорить, что сказать, чтобы не показаться дураком или прилипалой… А во сне это, оказывается, легко!
А л и н а. Я тоже на тебя всё время смотрела на лекциях, а подойти первая не решалась. На тебя все девчонки смотрят! Ты такой, такой…
А н д р е й. Глупый?
А л и н а. Нет. Огромный, сильный… И ни на кого не смотришь. Как сквозь всех.
А н д р е й. Только не на тебя.
А л и н а. На меня ты в зеркальце смотришь, чтобы я не заметила.
А н д р е й. А ты всё-таки...
А л и н а. Сначала Светка Пронина, а потом и другие…
А н д р е й. Ты на них не похожа. Им всем другое нужно.
А л и н а. А мне что по-твоему нужно?
А н д р е й. Не знаю… Но точно не то, что им…
А л и н а. А если то же самое?..
А н д р е й. Всё равно это по-другому должно быть.
А л и н а. Когда?..
А н д р е й. Когда проснусь.
А л и н а. Тогда просыпайся… (Протягивает к нему руки.)
А н д р е й. Не знаю… Может быть, ещё рано? Я, кажется, не готов…
 Гаснет свет. Когда он зажигается, стена на месте. А л и н а (всё ещё стоит с протянутыми руками. Под картинкой столик с книгами. Придя в себя, берёт одну.) Опять фантастика. Даже во сне… Начиталась до одури, вот и сниться неизвестно что... «Вино из одуванчиков», «Суета вокруг дивана», верней вокруг собственной постели… Интересно, почему она посреди комнаты стоит? Может на четвёртой стене тоже картинка, вон там, у выхода на лоджию?.. И всё-таки сон это или нет? Может палец иголкой уколоть? Не хочется. Уколешь, и проснёшься. А такое пропустить нельзя. (Подходит к четвёртой стене с той же картинкой. Прислоняется к ней спиной, раскинув руки.) Неужели я и Его сегодня увижу? Сегодня колдовская ночь. Сегодня всё может быть… (Гаснет свет. Когда он зажигается, части стены за её спиной нет. А л и н а  поворачивается лицом к открывшемуся проёму. Там Кирилл, с каким-то  парнем. Они сидят, обнявшись, что-то едят из одной тарелки, целуются, со смешками что-то обсуждают.
К и р и л л (дружку). Ты зря к ней ревнуешь. У всякого творческого человека, особенно гуманитария или музыканта должна быть своя «прекрасная дама»! Не могу же я в открытую тебе свои стансы посвящать. А Алина вполне для этого подходит – и внешность, и манеры, и тяга к необычному.  Её можно долго на цепочке держать. И не отпускать, и к себе не подтаскивать… В подобных нашему случаях, чаще всего и возникает некая вполне полезная борьба интеллектов и страстей, которая, сохраняя свободу индивидуума, всё же побуждает его к творчеству. Ведь творчество и есть поиск недостижимого! Никак нельзя без прекрасной дамы… Никак!
Д р у ж о к. А ей без нас?
К и р и л л. Ей без нас тоже нельзя! Где она возьмёт вечно зовущее, но недостижимое? Ей ведь тоже без него – хана! Каждой экзальтированной красотке свой демон нужен. Чтобы сначала сохнуть от великих страстей и самой себя за это уважать (Мол, вот какая у меня любовь необычайная), а потом, когда всё же замуж за обыкновенного выйдет, вспоминать да руки за спиной мужа заламывать... Почему? Отчего мол, он, ну демон этот, со мной так? В чём виновата?.. И эти вопросики – до гроба!
А л и н а. Да верните же стену, наконец! (Стена возвращается на место. А л и н а, обессилев, сползает по ней на пол.) Кошмар… Прямо кино какое-то… Эй, режиссёр, ты где? Может, хватит?
Голос сверху. Снято! Спасибо всем. Завтра все стены восстановите! Алине – двойная оплата за работу на скрытую камеру. И подруге её Светлане Прониной – за сценарий. Молодец девчонка, хорошо поработала.
Голос сбоку. А мужикам Алининым платить будем?
Голос сверху. Нет. Они не в курсе. Пусть спасибо скажут, что мы их из общежития сюда переселили! Хорошо Осипенко всё уладил. Как никак сыночку его курсовую сняли. Он у него во ВГИКЕ – дуб-дубом, на одних папашиных связях держится. А интересная работа получилась, с чудинкой, даже жалко такому козлу отдавать.
А л и н а.  (Вверх). Ну и гады же вы все! Светка, ты тоже здесь?
Голос сверху. Ага. Хватит орать, спасибо бы сказала. Люди для тебя чудо сотворили, мечту твою тайную осуществили, а ты…
А л и н а.  Спасибо.

                Конец