***

Смешно теперь – об этом.

На закате
я выходила в город.  Люди шли,
сжимая руки  – ниц упали карты,
не ведая ни неба, ни земли,
и был ноябрь.  Забытая обитель
ещё не тлела варварским стихом…

Я остаюсь у чёрного корыта,
разбитого на части.
Старый дом
несытым одурманивался гулом,
где воздух был отравлен, густ и смят…

И – как печать – слова царя Саула:
«Всего страшнее зависть, а не яд».

Но дай же мне печали – нет, не руку
теперь прошу:  давно ушла весна;
слова мои останутся не звуком,
но тем, что потревожит пепел сна,
взойдет луной – над реками – и властно
нажмёт на разработанный курок…

Предречены – я знаю – сны и страсти,
но я дождусь,
пока не вышел срок.


Рецензии