Воспоминания большевика

(перевод с украинского)
(см. - "Дідові спогади" на
украинском яз.)
(стих первый)
Революция,  безвластие.

Стонет,  воет   где-то  вьюга,
Заметая все следы.
А у деда криз недуга.
Доведет он до беды.

Ветер крутится  в печи
Остужая  кирпичи.
Простудился дед некстати, 
Не согревшись на кровати.

Дед, как пень покрытый мохом,
Пробурчал, лежа со вздохом:
…За какую вину
Нам такая расплата?
Кто разрушил страну? 
Или власть виновата?

Дед ворчал, и тихо охал:
- Вот ребята и эпоха.
Жизнь - как прОклятые  сны…
Хоть дожить бы до весны.

Перестройка, знать, хозяйка…
И развалина  страна…
И промышленности - «гайка»
Вот такие времена.
* * *
-Дед?- выпрашивают  внуки, 
Прозевав полдня от скуки.
- Свои думы отложи
И о детстве расскажи?

Как пришла Советов  Власть?
Как на нас  мог враг напасть?
Как фашиста били - гада?
Как избавились от  ада?

Вспомни радости и беды
А  в конце,   и День Победы…
-Что ж - сказал дед для начала:
-Я начну тогда сначала...

-Было сколько - же мне лет?
Когда  наш монарх в ответ
Старой, той, российской власти
Дал разруху и безвластие?

Помню пять…  А плюс  двенадцать,
Будет ровно мне семнадцать…
Власть пришла «большевика».
Не на день, а на века.

Всё решалось, Воли  ради,
В том, далеком Петрограде.
Наш народ обрел свободу,
Божьей  матери в угоду.

Все тогда и началось,
Всё увидеть довелось. 
Рвался к власти в этот век
Разной масти человек.

Тут поляки, там «германцы»
Тут свои, там иностранцы…
Они рвались все до власти,
Накаляя этим страсти.   

Сотни тысяч «Белых», «Красных»… 
Всё судили «несогласных».
Вырезали в селах, хатах
И  своих,  и виноватых.

Там Деникин, здесь Петлюра,
Рвались к власти – в три аллюра.
А за лесом  у Витовцы,
Правят бал свои - махновцы.

С кулаками – кум на свата,
А с обрезом, брат на брата.
Разум в каждого кипит,      
Наша совесть крепко спит?

Было всякое на свете…
Погибали люди,  дети.
Распадалась вся страна,
-Коль разруха и  война.

Помню, как-то до обеда…
(Я  подпаском был у деда)
Едет трое - на конях,
По винтовке - на ремнях.

Один сразу слез с коня,
И нахально - на меня.
Глазом огненным моргает,
Нашу «Веточку» седлает.

Но уехать он не смог,
Бог, наверное помог.
Не объезжена кобыла,
Чуть пришедшего не сбила.

Нам на счастье, не назло,
Нашей «Ветке» повезло.
Случай был – семью сгубили,
Через норов, той кобылы.

***
Пролетали дни и годы,
Забывались, те невзгоды.
Мы, стараясь не упасть
Крепли сами, крепла власть.

Чтоб преодолеть все беды,
Были созданы «Комбеды»*.
Знали все - «Комбеды» те,
Помощь в селах бедноте.

Они там, хоть мало знали,
Все сажали, и пахали.
Всем хотелось больше знать,
Как скорей богаче стать.

А кто в трудностях и поте,
Отдавал себя работе,
Власти, нашей вопреки -    
Записали в кулаки.

Кто  с ленцой – наоборот, 
Добивались разных льгот.
Те, мол вдоволь и не ели,
Благ нормальных не имели.

Тот, кто с властью не воюет,
В партактив рекомендуют.
Кто оратор классный в речи,
Влезет нам потом «на плечи».

Тот, кто всё в себя имеет,
Тяжела - их доля.
Со двора все выгребает,
Комсомолка - Поля.
     ***
Время, будь-то в угаре,
Добавляло  нам  лих,
Как сгребали в амбаре,
Хлеб для деток своих.   

Дед, порядки те не хает,
Опустив на землю очи.
Он, лишь просто затихает,
Что то, вспомнив среди ночи.

* * *
Вот, избавившись царизма,
Вольными мы стали,
И "на путь социализма",
Резво «зашагали».

Сбились, Не туда пошли
И, в упадке нация.
Но на счастье  путь нашли:
-Коллективизация.

Как там делались дела,
-Знали  жители села.
И припомнив этот миг,
На  минуту дед затих.

Не прося в нас согласия,
А путями угроз:
(Вот такая, брат, пассия)
- Я записан в колхоз.

Тот, кто вечно в работе,
Кто «своё» наживал, 
При  таком обороте,
 Все, в колхоз отдавал.

Но какая  нужда?   
- Сунуть шею «в ярмо»?
И какая вражда,
Нас толкала на «дно»?

Чья  же это идея,
-За морочить людей?
 Маркса, может затея,
- Сразу, вместе «в артель»?...
       ***
От зари, кто на поле,
Кто – не ели,  не спали,
Заслужили неволи,
И в Сибири пропали.

Позабылась отдача,
Рук крестьянских рабочих.
А что взять у ледащих?
До земли не «охочих»?

Тот, кто с детства «от плуга»,
Кто от века в земле,
Тем - в награду заслуга,
В  Соловецкой, той  мгле.

Дни прошли, извинился,
Вождь, писали о том.
Он к стране обратился,
Но конечно, потом.

* * *
В жизни нашей, сначала,
Сразу всем не везло.
Но страна, покрепчала,
Всем врагам тем, назло.

А врагов не мало,
Разных "забрело".
И от них страдало,
Больше всех, село.

Помните  ребята,
Что не цвет лица,
Выявляет  брата,
Или  подлеца.

Первый ворог - в душах холод,
А второй,  то - страшный голод.
Третий – знают  старики,
Что враги - большевики.

Вождь родной наш, в ту годину,
Свёл в могилу половину,
«Верных» ленинской идеи,
А они в них, не злодеи.

      * * *
Помню, ветер, снег и холод,
А в стране ужасный голод.
Как страдали наши люди...
Мертвецы валялись всюду.

Это Божье наказанье
За его не почитанье…
И от воспоминаний тех,
Дед на печке вновь притих.

- Веру в Бога, что имели,
В душах грешных проглядели.
В те года - свои законы,
В каждой хате - без иконы.

Боже - Господи прости
Грешные затеи. 
Развалили в нас кресты,
Звери – лиходеи.

И тогда, среди ночи,
В час других затруднений,
Те, голодные очи,
Не забыть без волнений.

Хоть давно я не молод:
- Не забыл многих лиц.
Вспоминая про голод,
Сразу падаю ниц…

По теплу, как весною,
Проросла  лебеда,
Не такой уж, не скрою,
Нам казалась беда*

*-голодные  - люди ели лебеду.
    * * *
Забывалась меж нами 
Горечь та, и вражда.
Утекло все с годами,
Как весною вода.

А за то, что страдали,
-Закалёнными  стали.
Разным бедам вопреки,
Были мы - большевики.

Во дворе мы, или в поле,
На заводе, или в школе,
Мы на воле и… в неволе,
Мы в вагоне, и в «загоне».

А другие, что при «деле»,
В тех иные  были цели.
Те «копали», "находили".   
«Отнимали» и "садили".

Коль не знаешь брода,
Миг  и  - «враг народа».
Рок, того лишь не задел,
Кто, случайно не «сидел».

Брали всех, и без суда,
«Высылали – на года»
Ведь  «вели» к  Ягоде,
При любой погоде.

Сам карал он и судил,
Он – по этой части.
А потом и «наследил»,
Стал врагом для Власти.

- А за что же забирали,
Тех, безвинных среди ночи?
Досконально об том знали,
-До жестоких дел "охочи".

Вождь нам был - роднее Бога.
С ним вперёд - одна дорога.   
А кто с этим неугодный,
Он для дела, нам не годный.

Тот  лишался льгот и благ,
Путь один ему - «Гулаг»…
Был в расцвете возраст мой,
Это был – «тридцать седьмой».
    * * *
Был еще Ежов – при власти…
«Отлучён»  вождем за страсти.
Дальше - «третья серия»,
Лаврентий "Палыч" Берия.

И при «Этом», грешных били,
Забирали и губили.
Но, одних было за что,
А других, и «не за что». 

За зерно, что загубили,
За  свеклу, за  колосок.
И за мать, что народила,
И за громкий голосок.

Тех, «садили» за пятак,
А других - «за - просто так».
Брали тех, кто сам уснул, 
Горло, кто прополоснул.

Кто сидел за анекдоты,   
Были что, не за а против.
Тот за то, что  не удало
Хлеба в поле собрал мало.

Тот по сеял не в тот час,
Значит «враг», и против нас...
И считали сосен кроны,
Сверх - набитые вагоны. 

Вновь закрыв  свои очи,
Дед у печки поник.
И из  уст среди ночи,
Слышен жалобный крик...

* * *
Есть  в Союзе тьма рабочих
До тайги и «зон» охочих.
«Палыч» включит быстро клеммы,
И решаются проблемы.

Ну а если не хватает,
И в Сибири сила тает…
Есть и старец, и «салага»,
Для работников Гулага.

Генералы крепят шпалы,
Чтоб  «Вождя» не забывали.
И не те, что на петлицах,
А под рейсы, в рукавицах.

Те - на «Беломорканале»
Где-то в сваях погибали.
А другие - на повале
Среди  гор, на перевале.

Мог свести, и несчастливо
Своей жизни вираж
Тот, кто  очень неряшливо
Применял  «карандаш».

Непристойное  слово,
И у власти ты враг.
Сколько  нас бестолково
"Отоварил"  «Гулаг». 

Дед наш дернул кончик уса,
Закрывая ясны очи.
Вспомнив видно про Иисуса,
По крестился среди ночи. 
* * *
Дальше будет…