Стрелы смерти с небесных кремней высекало...

Стрелы смерти с небесных кремнЕй высекало,
И гнедые мои обнаружили прыть.
Я собой не владел по дороге с вокзала.
Мне мгновения эти вовек не забыть.

В полумраке салона сверкнули зеницы.
Ощутил я под фраком тепло нежных рук.
И ничто не мешало любовью упиться
Безрассудной и столь долгожданной, но вдруг...

С уст слетело фривольное, острое слово.
Вы отпрянули в угол. Погасли огни.
Так нелепо, смешно в половине седьмого
Нашей хрупкой любови окончились дни.

Взяли зонт у меня с видом гордым, надменным.
Скрылся Ваш силуэт за стеною дождя.
Вешний ливень хлестал по атлантам согбенным.
"Трогай, Кузя" - промолвил я, чуть погодя.

Ах, ядрёная вошь, за язык мне простите.
Я не думать о Вас был не в силах уже.
Вас разденет Парашка. Омывшись в корыте,
Вы пойдёте к столу в голубом неглиже...

С той поры наш Амур не играл с тетивою.
Поутихло в груди. Забывать стал про Вас.
Как узнал - застучало опять ретивое.
"Одевай меня, Кузька!" - вскричал в тот же час.

Кони лихо неслись. На Варшавском вокзале
Я метался в пару, не владея собой.
В Баден нА год с Парашкою Вы уезжали,
С этой девкой-юлой худосочной, рябой.

Промелькнул милый профиль в проёме оконном.
Подожди, мон амур! Без тебя нет меня!
Я по шпалам бежал за последним вагоном
И, запнувшись, упал, рок жестокий кляня.

В исступлении бил по земле кулаками.
Ржали хамы чумазые возле депо.
Как же были прекрасны свидания с Вами:
Променад по Кексгольму, пленэр в Монрепо!

Вот усадьбу продам да и гостем незваным
К Вам на воды, княжна, как-нибудь заявлюсь.
А сегодня поеду на Охту к цыганам,
Ввечеру разгоню налетевшую грусть...

Слушал песни цыган, - и прозренье настало.
Враки это! Обман! Ничего не вернёшь.
Кто я? Мот и банкрут...  И годочков немало.
Застрелиться мне что ли, ядрёная вошь?

Стрелы смерти - небесные острые блицы -
Криво в землю втыкались - сейчас, как тогда.
Чем я грезил весною, тому уж не сбыться.
Прах вчерашних мечтаний смывала вода.