враги народа - 0003

В Р А Г И   Н А Р О Д А
протокол заседания политбюро ЦК ВКП(б)
абсюрд
Публикация номер 0003

- Я, кажется, Сталин, или нет? – с акцентом спросил усатый, прикуривая трубку и незаметно поглядывая на рожи членов Политбюро, гримасы которых подтверждали, что он – точно Сталин, а не пациент райцентровской психушки.
- Моя мудрость спасла ваши шкуры, - продолжал Вождь, пальцем указывая почему-то на Берию и Калинина, – фамилии остальных членов ПБ ЦК КПСС он забыл. – И, конечно, задницы… Я задал этим фашистам….

Конечно, все сидящие за столом были преданными и проверенными, да и сами кого угодно проверяли, ну, естественно, кроме тех, кого Сталин успел до своей смерти расстрелять.
Ах, да, Сталин узнал ещё двух верных сталинцев – Будённого и Ворошилова – и кивнул на них:
- Вот, наши маршалы, без двух минут -  генералиссимусы. Это они вставили этому Гитлерюгенду в одно место записку… Эх, жаль, не было у нас  тогда атомной бомбы. Товарищ Берия. Доложите – почему у нас тогда не было атомной бомбы? Неужели опять эти англо-люксембургские шпионы?
- Да, ну их, - блеснул пенсней, как его там, Сталин забыл – Лазарь Израилевич, кажется. – Это не шпионы. Простые советские саботажники-диверсанты, товарищ Сталин. Забыли электроны открыть. Мы их расстреляли.
- Правильно.
- Пришлось самому.
- В твоей преданности пока никто здесь не сомневается.
02
Сталин знал, что за столом сидит настоящий враг, но кто именно? Киров? Ах, да, Кирова убрали враги.
Видимо, кто-то из кандидатов в члены ПБ. Члены – проверенные. А ведь кто-то из них, возможно, «втёмную» работает на этого тщательно замаскировавшегося под коммуниста мерзавца, так что хоть пальцы ломай ему – а всю сеть врагов, окопавшихся в ЦК (а их могло быть до 90%) не сдаст. Потому что сам не знает, что враг.
- Трудно работать, - задумчиво сказал Сталин. – Враги среди нас здесь. Бдительность – вот что нужно для установления коммунизма. А коммунизм уже пора ввести, верно, товарищи? Или нет? – пошутил он.
- А как же! – согласился кто-то из Политбюро (может враг?)
- «Как же»! – передразнил Сталин, он его фамилию знал, да, ладно. – Может, в том и дело, что мы не знаем – как? Да, нет, мы, конечно, знаем. Программка есть, Устав – имеется. Объективный ход истории базис надстройки. Нет, плохо, очень плохо ещё трудящиеся управляют государством, бестолкомы депутатов, товарищи. И, главное: зачем мы в партию только врагов и идиотов принимаем? Посты им высокие раздаём направо и налево. От этого все уклоны. А врагов надо выявлять в раннем возрасте. В комсомоле, на крайняк. Товарищ… ну, первый секретарь комсомола, он у нас есть или нет, как всегда?
- Да мы этими комсомольцами уже все трассы утрамбовали – не воскрешать же? – заметил Берия.
- А я разве вам слово давал, товарищ Берия? У нас, что, уже нет здесь партийной демократии?
Все задумались.
- Коммунизм надо вводить завтра же, полувоенный – что нам марксистам временные объективные трудности? Кровь из носу – а к празднику хотя б цены надо снизить.

03
- Мы регулярно их снижаем, - взял своё слово, кажется, всесоюзный староста. – Но враги их обратно повышают.
- А ведь дело не в этом, - покачал головой   с упрёком  Вождь. – Мы так до Всемирного Потопа можем их снижать – а зарплату колхозникам и номенклатуре из чего платить?
- Трудодни и спецраспределители.
- А кровь из носу мы им обязательно пустим, - пообещал Берия, что-то отмечая в своей общей тетрадке.
А если Берия – враг? Сталин нахмурился. Неужели он, гениальный Вождь, сам врагов на работу к себе принимает?
- А как, кстати, народ живёт? – вспомнил вдруг руководитель партии и правительства. – У нас есть такой Хрущёв?
- Да, ничего, товарищ Сталин, спасибо – поблагодарил Никита Сергеевич. – Булганин, Маленков и примкнувший к ним Шипилов дачи получили. Брежневу Леониду Ильичу орден дали.
- За что?
- Он же ход войны переломил на Малой земле.
- А на Большой чего же не стал? Вспомнил, а – полковник или подполковник. Молодец. Брови у него такие, - Сталин приставил к своему лбу усы с растопыренными пальцами.
- Точно. Вы товарищ Сталин в лицо знаете своих героев.
- А  он герой?
- Ну, ещё почти.
- Ладно с ним….  В общем, смотрю я на ваши зажравшиеся хари и вижу: народ не голодает. Или голодает, товарищ Берия?
-  С чего голодать? – возмутился Ворошилов. -  Мы им картошку сажаем.
- Мы всех сажаем, - добавил Берия. – Особенно за анекдоты.
04
- А анекдоты есть? – оживился Сталин, надеясь, что кто-то сейчас расскажет.
- Нет, откуда? – пожал плечами Берия. – Анекдот сейчас тайгу рубит.
- Смотри, чтоб всю не порубали.
- Там без краю.
- А, вот, мне вчера доложили – на Севере нет уже тайги. Да и сам я бывал в Шушуханском крае. Сидел. Не помню, была ли там тайга или …. Тундра? Ну, чуть повыше.
- Уже нет тундры, - уверенно доложил Берия. – Зима. Полярная ночь. «Челюстин».
- Вы завтра команду дайте – пусть деревья сажают, - проворчал Сталин. – Чтоб хоть зимой в теньке можно было вздремнуть…. А то, вот, Никита Сергеевич носится со своей кукурузой, как дурень с писательской торбой… А ты, Хрущёв, скажи товарищам со всей партийной непосредственностью: может, ты – враг?
- Да нет, Иосиф Виссарионович, - изобразил растерянность будущий Генсек. – Ну, посмотрите мне в глаза.
- Астигматизм? – засомневался Сталин. - Ты очки в аптеке закажи.
- Доверять врачам нельзя, - вставил Каганович. – Они все евреи. Врач – враг.
- Евреи-то евреи, - защитил врачей Сталин. – А медицину выучили без лагерей наших даже. Мы, вот что, товарищи – не можем сами медицину эту освоить? Вылечиться не можем сами? У нас есть нарком по медицине?
- Нет, он просто алкоголик.
- Это, товарищи, не страшно. Наркомовские сто грамм. А подготовить постановление партии и правительства необходимо.

05
Врагов не лечить надо. А воспитывать. Расстреливать, в конце концов. Мы, что, уже всех врагов уничтожили?
- Куда там! – рассмеялся Берия обиженно. – Ещё стрелять и стрелять. Надо бы товарищу Меркулову денег добавить.
- А где наша партийная принципиальность? – спокойно напомнил Вождь. – Мы, что, уже все деньги хотим из партийной кассы сунуть псу под хвост?
- Нет, ему надо разведчикам нашим платить. Знаете, там, на Западе – мир чистогана. Без денег – бесполезно. Мау – и тот требует на свой якобы коммунизм. И этот француз, как его…. Папье-Маше кажется… Чао Ше-ску говорит: бабок нет – не будут они коммунизм строить у них там в… Ну, там.
- Они деньги жрут, что ли? – спросил Сталин. – Работать нужно, а не штаны… И днём, и ночью. Мы им Европу, между прочим, освобождали бесплатно.
- Так, это, за лендлизанье платить…
- А вот им!.. – рассердился верный ленинец и показал из ширинки. – Так и передайте.
- Да, нет, я не про ленд…  Это же вы уже решили. Знаете, как Черчиль удивился? Говорит: как это не отдадите? Я про репатриацию.
- Репарацию, - поправил кто-то с пятого ряда, похожий на Косыгина или Суслова (не Горбачёв?)
- Не будем об этом, - отмахнулся Сталин. – Нам надо повысить валовой продукт.
- Людей валим.  Лес валим, - пояснил Берия. – А вывезти не можем.  Железных дорог нет. Царский режим и тут подвёл, не успел нам оставить.
- Деревянные стройте. Лес государству нужен. Не из чего новые лагеря делать. Война давно закончилась, а мы всё танки строгаем.
06
- И кастрюли.
- А варить в этих кастрюлях людям что-то надо? – посмотрел Сталин. – Надо, товарищи. И забывать об этом мы никому не позволим. Чтобы коммунизм строить, надо много кушать. На голодный желудок, скажу я вам, даже вражеский агент не будет диверсии устраивать. И врачи-вредители не будут вредить. Запомните, пока я ещё жив. Над товарищем Сталиным наши коммунистические потомки уж не позубоскалят.
- Да мы их быстро!
- Именно «быстро», - усмехнулся Вождь. – А им ведь ещё родиться придётся.
- Куда они денутся? Партия скажет – родятся. Ещё гордиться будут нашей великой страной – а не то – чик! Дело Сталина.
- И Ленина, - напомнил Генеральный секретарь.
- Само собой, - решил выдать историческую фразу легендарный командарм Будённый.
- Ну, Семён Израйлевич, - добродушно засмеялся Сталин. – «Само» у него обязательно «собой».
- Вы обо мне опять в третьем лице сказали, - констатировал Будённый.
- А ты просто не обижайся, - посоветовал Вождь. – Я у всех жён пересажал? То-то смотрю рожи довольные – по бабам забегались?
- Какие бабы? – вздохнул Калинин. – Ночью руководим людьми, пока они спят, днём страной руководим – а враги одним пальцем все наши усилия – чмяк…  Какие тут бабы?
- По бабам, может, и не надо, - посуровел Сталин. – Но у нас достаточно партийных товарищей в юбках и без юбок – продвигайте их посильнее. Вы, товарищ Берия, недостаточно уделяете внимания и времени коммунисткам.
07
- Зато уж комсомолок я воспитываю, - сладко потянулся Лаврентий
Береевич.
- Встать! – рявкнул Сталин, побагровев. – Ты забыл, где находишься? Это тебе Политбюро или собрание неполитических проституток? Не надо путать политику и… это….
- ****ки, - подсказал полковник Брежнев возле двери.
Берия повозился в кресле и встал, виновато глядя на Вождя.
- А что я такого сказал, товарищ Сталин? Разве не вы учили, что молодёжи надо больше внимания уделять, чем старым бабам?
- Снова путаешь, - неодобрительно погрозил пальцем Сталин. – Вот, есть у нас, например,  Крупская и  эта… Мария Ульяновна…. Не помню фамилии.
- Так мы им цветочки по праздникам.
- Розу туда не вставишь, - изрёк Вождь. – Одними цветами сыт не будешь, и… Мы всю страну засадим цветами, придёт время – весь народ будет в светлых френчах на клумбах танцевать и песни   нам петь.
- Про вас, товарищ Сталин, - сказал Хрущёв, прикидывая, как с этих клумб можно будет ракетами по Америке пулять.
- Про нас, - поправил Сталин. – Про верных ленинцев.
- И сталинцев.
- Конечно… «Само собой», как выразился товарищ Ворошилов…
- Опять всегда я крайний, как тот революционер, - сплюнул Ворошилов в будённовку.
- Будённый, - поправил Сталина Семён… как же его…
- Мы – большевики, как сказал нам Чапаев в кино, - назидательно продолжал Сталин, словно не слыша друзей Тухачевского и
08
Бляхера. – И нас, старой гвардии, осталось мало. Ну, кто Октябрь сделал. Где наши верные боевые бывшие товарищи? Их уже нету с нами. Где большевики старые? Где революционеры и экспроприаторы? Всех уничтожили их враги.
- Ну, на Х1Х съезде партии ВКП(б), - уточнили Маленков и примкнувший Шипилов.
- Без (б)? Да, собрали на свою жопу врагов, - помолчав, вспомнил Сталин. – Нет, кто мне скажет: зачем мы на съезды одних врагов своих делегируем? Что – нет больше в стране честных коммунаров? Все на нарах?
- Их врагов тоже мы, - развёл руками Калинин.
- Ах, ну, да, правильно, - кивнул Вождь. – Ну, да и ладно. Молодёжь теперь надо.  Вон – Хрущёв. Верный сталинец. Правильно я говорю, НикитА Сергеевич-с? Или, по-вашему, я всегда ошибаюсь? Может, это… культя личности или ещё, хер что, ещё?
- Что вы, товарищ Сталин, - искренне вознегодовал Хрущёв. – Ну, какой на хрен культ личности? Где это вы видали тут личность?
- Личность в истории – это роль, - наставительно поднял палец Сталин. -  Масса личностей – это, доложу я вам, батеньки – историйка… а что такое, по-вашему, историка? Вот, товарищ Хрущёв – личность или, так, засранец, как другие? Если он не враг, конечно.
- Не враг, не враг, конечно, товарищ Сталин, - пошутил Хрущёв.
- А вы как  думаете, товарищ Берия?  Враг или не враг наш Никита Сергеевич?
- Я?
Сталин заглянул под стол.
- А тут ещё есть другой Берия? Или у нас все люди уже – берии?

09
- Хрущёв – верный революционер, предан, можно сказать, с потрохами. Пока, то есть. Подтверждаете, полковник Брежнев?
- Вот именно, - прищурился Сталин, удовлетворённый чётким ответом, достал «тулку» и поочерёдно навёл её на каждого члена, кандидата и присутствующего на секретном заседании не члена. – А не отдадим ли мы товарищу Хрущёву Украину?
- Всю? – недовольно спросил какой-то адмирал флота.
- И ещё Крым добавим, верно, товарищ Хрущёв?
- Что-то я не пойму, - по-партийному прямолинейно встал пузатый Хрущёв. – Когда вы шутите, а когда пугаете.
- Не понимаешь? – покачал головой Сталин. – А как же ты выполняешь мои партийные поручения?
- Серьёзно.
- Серьёзно, - задумчиво повторил Вождь. – Если б все, как товарищ Хрущёв мою линию гнули – давно б коммунизм наступил. Учитесь, товарищи. Ведь и без шутки нельзя. Товарищ Сталин, допустим, пошутил насчёт коммунизма – а Никита Сергеевич – рад стараться. Дай ему хороший пост – он ведь скажет, что за двадцать лет коммунизм построит. Ты, вот что, - добродушно усмехнулся Сталин. – Пиши, конечно, програмку построения коммунизма, калякай. Но не забудь мелкими буквашками там указать: «будет построен, если империалисты не будут возражать». Ты понял? На всякий случай. Правильно я говорю, товарищ Хрущёв?
- Правильно, товарищ Сталин.
- Правильно, что неправильно? Или, что правильно?
- Когда неправильно – вы говорите правильно. А когда правильно – это же каким врагом надо быть, товарищ Сталин, чтоб сказать «неправильно»? Вот, к примеру, вы – Вождь, вы – Отец государства и принадлежащего ему народа – если, как враги злорадствуют – вы

10
бы неправильно говорили, то что? Всё было бы неправильно, правильно?
- Правильно, товарищ Хрущёв. Совесть коммуниста у вас, конечно, есть, более-менее чистая. И никогда о ней не забывайте. Не для того мы революцию делали, столько народу згнобили. А если б товарищ Ленин из гроба встал, проснулся и увидел, как мы базы террористов по всему миру организуем – то-то б Старик прослезился. Рыдал бы до смерти.
- Не проснётся, - заверил Берия. – Врачи стараются.
- Ну, это я к примеру. О том, что Мировая революция на носу, - Сталин дотронулся до своего носа для наглядности. – Нам, товарищи, не надо третью мировую войну разжигать – и революции будет достаточно. Океаны крови прольём,  помяните моё слово. Представляете? Эх, к октябрю б поднять в джунглях Азии и Африки всех пролетариев и двинуть их на оплоты империализма! Потом – грандиозная Гражданка… Семён… как тебя…  Представляешь? Мировая Гражданская война! Ты – на белом коне, блед…  А за тобой – негры на жирафах и антилопах.
- И ишаках, - ревниво добавил Ворошилов и сразу поправился. – В Азии ишаков много.
- Лишь бы на Политбюро поменьше, - недовольно махнул трубкой Сталин. – Я же не… Чичичков, там, про мёртвые души… Мёртвые души – это, товарищи, вчерашний день социализма. Ведь марксизм что обнаружил? Что у коммуниста души нет. А в развитом социализме уже ни у кого души не будет. Но я про другое. Я же не «кремлёвский мечтатель», Обломов или… Ноздрёв, да? Я ставлю идеологическую задачу: сперва Мировая революция. Потом – Мировая Гражданская война. Потом – Мировой НЭП…
- Мировая НЭП, - поправил Берия.
- Не надо по-грузински, - поморщился Сталин. – Я продолжу, можно, товарищ Берия? Так вот, когда мы всех нэпманов трахнем – на эти бабки устроим Мировую индустриализацию…
11
- А колхозы! – обиделся Калинин.
- Да, сперва,  конечно колхозы, - неожиданно легко согласился Сталин. – Вот, товарищ Калинин прочитал мой «краткий курс», правда, товарищ Калинин?
- Почему же только «краткий»? – покраснел всесоюзный староста. – Я и длинный читаю перед сном, даже наизусть выучил уже. Третью главу.
- А почему не первую? Хотя, ладно. Так я продолжу, можно, товарищ Берия?
- Мы вас  внимательно слушаем, - выразительно произнёс Берия, и у Сталина пробежали по спине мурашки.
- Ну, и правильно. Значит, что у нас? Конечно, сперва  – коллективизация. Колхозы в Африке, Южной Америке и Гималаях. На Кубе – сахарные камыши. На Оклахомщине – сев, а на Вашингтонщине уже урожай солёных бобов косят, какАо-какаО. А уже после голода надо индустриализацию, верно, товарищи?
- Ну, как же без индустриализации, товарищ Сталин? – горячо поддержал Будённый. – Кто же танки будет нам делать? Форд?
- А зачем танки, когда на всей Земле – ни единого государства, кроме нас? – поинтересовался Сталин у маршала.
- А как же! – разгладил усы свои Будённый. – Вот, к примеру, провели мы в Европе индустриализацию. Часы, там, в Швейцарии научили делать, сыр, конечно, и водочка, и грибочки…
- Маринованные?
- Лучше солёные. И огурчики, и икорка. Помидоры, конечно, откуда у нас в Подмосковье? Это Тимирязев, что ли?
- Лысенко, - вспомнил Калинин. – И Мичурин. И Циолковский.


12
- Нет, помидоры солёные на юге растут, возле моря, - покачал головой маршал кавалерии. – Я ж сам с юга.  С Кавказа или с Украины. Там, что? Самогонка, конечно, да, безусловно, имеется.
- Но, товарищ Будённый – вы, кажется, против госмонополии на водку? – с простодушным видом спросил Сталин.
- Я? – подскочил, как ужаленный, Будённый. – Да я только и делаю, что государственную водку хлебаю! Мы с товарищем Ворошиловым…
- Ой, не впутывай меня, Сеня, - перебил его Ворошилов. – Я, товарищ Сталин, государственного пальцем не беру.
- А самогон? – хитро прищурился Сталин.
- Какой такой самогон? – не понял Ворошилов. – Я, что, не забыл пережитки царского режима? Сколько меня по царским трезвякам  понты грабили! Я – забыл. А что там плетёт товарищ Будённый – так партия, наверное, знает?
- Почему «наверное», товарищ Ворошилов?
- Потому что «на – верное», - по-военному отчеканил герой Гражданской войны и Советского Союза.
- Вера?
- Какая «вера»? – отрезал Ворошилов. – Никакой веры у нас нет. Бога уже нет – это каждый сраный ворошиловский стрелок знает. А в коммунизм кто ж не верит, если это его  личное дело. Я имею в виду – у Лаврентия Павловича есть на каждого личное досьё.
- И на меня? – с невинным видом посмотрел на Берию Сталин.
- Ваше личное дело – это СССР и Мировая революция, - уверенно доложил Берия.
- А, ведь, верно… то есть, правильно, - удовлетворённо кивнул Сталин. – Так, какой у нас первый вопрос? Где секретарша?

13
- Нет, про секретаршу не было в повестке дня. У нас – Секретариат ЦК. Она вышла в туалет.
- В туалет, - вздохнул Сталин. – Так мы, товарищи, страну просрём, и к девяностому году сдадим Кремль и страну американским империалистам обратно. Нет, товарищи – по туалетам будем отсиживаться при коммунизме единственно. На позолоченных унитазах.  Да, тогда хоть весь коммунизм сиди у себя на личном унитазе в общественном сортире. Второй вопрос у нас… О! О НЭПе, - с довольным видом вспомнил Сталин и посмотрел на Будённого. – Так, товарищ Будённый, что у нас  в мире будет после Мировой коллективизации?
- Мировая индустриализация. То есть – сначала – Мировой голод, а потом пойдут опять саботажники, троцкисты…
- Стоп, - прервал Сталин. – Эта тема секретная.
- Ну, да. Я имел в виду – обострение классовой борьбы в селе и городе, если кто выживет после голода.
- Правильно.
- Правильно, конечно, правильно. Представляешь, товарищ Берия, сколько лагерей придётся  в одних только Штатах заколючить?
- В Китае уже много, - пожаловался Берия. – Мы отстанем скоро.  Но сажают-то мало! У них народу – сотни миллионов! Даже больше миллиарда можно посадить.  Нет, товарищ Сталин – надо разобраться с Мау Цзэ-дуней.
- Пусть живёт.
- Пускай.  А деньги на лагеря в Африке?
- У нас  есть Сбербанк – выдаст.  Я позвоню.  И что будет дальше, товарищ Будённый?
- Кончатся деньги.
- Напечатаем.
14
- Доллары?
- Надо будет доллары – доллары напечатаем.  Наши колумбийские товарищи, говорят, из конопли баксы прессуют, - задумчиво пустил дым Сталин, доставая пачку «Герцеговины-Флор». – Закуривайте, товарищи. Нам перекуры устраивать некогда.
- Нет, нет! Спасибо, товарищ Сталин!
- Я продолжу, если можно… Не возражаете, товарищ Берия?
- Это пусть Ежопв с Ягодкой возражают.
- Хорошо. Что у нас было после индустриализации, товарищи?
- Хайкин-Гёл. Война. Жуковский.
- Вот. А тогда уже войны не будет. И без неё сколько народу положим, больше, чем надо. И с кем? С империалистами? А мы их уже расстреляем. С фашистами? Товарищ Берия, а будут ли у нас скинхеды или как?
- Вражеские слухи.
- Я тоже так думаю, товарищи. У нас  в России фашистов быть не может. Не такая молодёжь. По-другому как-то назовутся. Ну, «Наши», там, или ещё. У нас ведь в душе все – коммунисты.
- Не в душе.
- Это идеоматический оборот. У нас каждый второй – коммунист, каждый первый – советский человек.
- Первый секретарь обкома?
- Да.
- А каждого третьего мы сажаем, - уточнил Берия.
- И расстреливаем.
- Кроме детей, не считая…

15
- Детей же в сталинские детские дома, мы же их сиротами делаем.
- Не хватает ещё на них патронов…беречь их надо…
- Детей?
- В общем, товарищ Сталин, а что будет после войны?
- Войны не будет, - напомнил Сталин. – Мы же всех в Гражданку истребим.
- Не будет? – тяжело недоверчиво переспросил Будённый. – А, если, к примеру, междупланетные империалисты-жидаи с Марсика? Нет, надо готовиться к звёздным войнам.
- У нас  этих звёзд теперь – больше, чем на небе, - сказал Сталин. – У полковника Брежнева одного, я смотрю – восемь. И Герои Соцтруда, и офицеры. И на Спасской башне, ну в честь этого шахматиста сбежавшего…  Наша красная звезда Сатаны покоя не даст никому… Почему, товарищ Берия, до сих пор РПЦ не ставят красные звёзды у себя? А, вот, что будет, товарищи, после войны… Я имею в виду – после обострения классовой борьбы?
- Ещё одно обострение? – догадался Ворошилов.
- Конечно. Парочка-другая обострений. А потом сразу – коммунизм. А, вот, уже посередине коммунизма – полетим в далёкие галактики, там и революции устроим, и колхозы.
- И голод, - кивнул Калинин.
- Голод? – удивлённо переспросил Сталин.
- А как же, - Калинин достал из кармана часы. – Уже обед.
- Ночь на дворе, - зевнул Сталин. – Жрать вы горазды, – да не в коня корм. Вас на баланду пора.
- Так, когда у нас корммунизм, товарищ Сталин? – не выдержал Ворошилов. – То, значит, завтра, а теперь даже не послезавтра? Мировая революция на какое число планируется?
16
- На «число»! – вскипел Сталин. – Вы, товарищ Малиновский… Извини – Ворошилов, конечно… Опять хотите – как в сорок первом? Фанерные самолёты и танки? Опять полезем в Финляндию с революцией – а вы до Волги драпать будете? Или уже до Лены? Да я вас должен к стенке за Сталинград!
- Товарищ Сталин – не надо так переживать – вам  вредно. Умрёте же, - пошутил Ворошилов.
- Умрёшь тут  с вами, как же… Ладно, хрен с ним, со Сталинградом – дело прошлое, ещё пять нам фашисты построют, да ещё БМВ и «мерседесы» будут продавать… Дело прошлое.
- Да, уж, что – Ленинград ещё вспомним, что ли? Дело прошлое: фашисты, вот и весь сказ.
- Неужели, после Мировой индустриализации, товарищи, пролетарии вздохнут облегчённо?
- Какие пролетарии? – невпопад спросил Шепилов. – Ах, да…
- Так, что мы решили товарищи? – спросил Сталин, ища глазами настенные часы.
- Надо утвердить дату Мировой революции, - подсказал Калинину Ворошилов.
- На седьмое ноября, товарищ Сталин. Есть такое мнение.
- Почему именно?
- Ну, чтоб не путали потом праздники.
- Нет, - не согласился Вождь будущей революции. – Наша революция была первой.
- А французская – второй.
- Нет, вторая – Февральская.
- У нас – социалистическая.
- А, ну да, конечно.
17
- Её мы должны сохранить потомкам!
- Не забудут, - пообещал Берия.
- Эта дата в две тысяча четвёртом году, вообще, станет, как первое января с Рождества Христова, - предсказал Калинин. – И никакая падла не отменит.
- А восьмое? – вдруг озарило Сталина. – А мы на восьмое ноября наметим Мировую революцию. Удобно всем, товарищи?
- Гениально, - одобрил Хрущёв.
- Значит – решено.
- А год, год какой?
- Я думаю, - медленно сказал Вождь, - или пятьдесят второй, или пятьдесят третий. Как получится.  Не будем загадывать.  Да, товарищи – ну, чего все вскочили? Я отпускал? Кто у нас  в Кремле, всё-таки, самый главный…
- Вы, вы – Иосиф Виссарионович!
- Нет, я о другом – кто у нас главный здесь  враг? Не слышали? Может, «Голос Америки» кто слушает? Нет? Ладно, свободны.

+++