В гостях у тёти Люды

             Петька,- крикнула мать, на сына, выскочившего из калитки дома,- куда они приехали  отдохнуть на море к её давней подруге Людмиле.
Я тут завтрак готовлю, а тебя, куда черти понесли ни свет, ни зоря.
- Да я ненадолго, только с камней поныряю и приду,- услышала она долетевший до неё голос сына.
Вот собачонок,-  полушёпотом  бросила она вдогонку. Не может, как все,  позавтракать, а потом хоть на целый день купайся в море. Весь в отца – непутёвый.
- Нинка,- ты, что с утра завелась? И гремишь на весь двор.
- Да ну его к лешему, махнула рукой Людка,- есть захочет, прибежит.  Пошли, я  наливочку приготовила и, подхватив Нинку за бок, увлекла к столу, на котором стояла бутылка наливки и закуска.
Да! - мужики они такие, что надумали не удержать.
Ну, тогда подруга наливай по полному  стакану  и пусть нам будет лучше, чем им, и обе засмеялись. Людка налила и протянула стакан Нинке. Давай за нас подруга  и пошли все мужики к чёртовой матери.  Они залпом выпили содержимое стаканов. Вот теперь и жизнь будет веселей,  расплылись они в улыбке.
Было раннее утро, но лучи утреннего солнца, уже пробивались, через  лиственную преграду придавая двум женщинам розовый цвет лица. Захмелев от выпитой наливки языки женщин стали  разговорчивее.   Людка, подсев поближе к подруге и обняв Нинку за плечи, зашептала на ушко; - знаешь,  ко мне один морячок сватается,- и на её  лице проявилась располагающая  улыбка.
А я знаешь в сомнении, как мне быть с ним. Одной вести хозяйство  тяжело.  Как думаешь подруга?
А что я могу сказать не моя….и она, наклонившись к ней,  зашептала на ушко. И не говори дорогая.  Но мужик стоящий и они «словно лошади заржали»
- Да ладно тебе Нинка, - правда мужик неплохой, а насчёт того сама знаешь. Что с нас взять. Если что, так мы всегда готовы, и она расплылась в улыбке.
Давай кА ещё по одной  и Людмила налила еще, взяв бутылку с наливкой.
- А теперь за удачу,- и она весело подмигнула подружке. 
Закончив завтракать,  подруги прибрали со стола и  весёлые пошли к развесистой рябине.
День был безветренный и обеих подруг разморило. На небо кое-где, словно лебяжий пух были разбросаны облака, придавая небесной  синеве рисунок загадочности в эпоху неолита.
- Нин, а Нин на море пойдешь или вечером? – спросила сидящую подругу Людмила.
- Вечером,- отмахнулась та на вопрос Людмилы.
Где-то черед два часа калитка скрипнула, и вошёл Петька.
- Ну что, бросила Нинка,- накупался?  Вот теперь бери и сам ешь, я тебе прислуживать не буду и, прикрыв голову широкой шляпой, продолжала сидеть под прикрытием веток.
Тётя Люда, что там можно поесть?
Иди Петя сюда я тебя сейчас покормлю, и она выставила на стол картошку, огурцы и быстро приготовила жареные яйца с луком.
Ой! - какой завтрак, я знаете, после моря, сильно проголодался, уплетая за обе щёки,- говорил Петька, не обращая на то, что мать читала нотации по поводу утреннего побега.
После завтрака помаячив перед глазами матери, он незаметно словно лёгкий ветерок проскользнул в калитку и дал дёру на берег.  Вот же непоседа заметив исчезновение сына  произнесла Нинка. Ну что ты с ним сделаешь. Да ладно тебе пусть погуляет лето же.
Отдохнув женщины стали готовить обед на кухне.
- Вот солнце чуть ослабеет к вечеру тогда, и пойдём на моё любимое место. Увидишь, какая красота. Мы местные не очень-то  на море бываем. Оно у нас тут рядом. Это вам в диковинку, а мы к нему привыкшие – вроде, как срослись с ним, и она улыбнулась  своей искренней  открытой улыбкой.
Люда, а  как думаешь, моего местные ребятишки не тронут?  Разные же ребята бывают.
Да ты что подруга можешь не волноваться. Для наших ребят гости, что родные братья…
Жара потихоньку спала и солнце, светящее грозно днём,  улыбнулось мягко-ласковой вечерней улыбкой приглашая окунуться в лазурь голубого моря.
Подруги надели купальники, покрасовавшись перед зеркалом, и вышли из дома направились по дорожке в сторону калитки.
- А ты что не ходишь здесь?- спросила Нина у Людмилы, на камни. Нет  это не для меня. У меня своё любимое место есть, и она загадочно посмотрела на подругу - увидишь.
Они шли по дорожке, ведущей к морю. Нинка, шагавшая  в широкой шляпе на голове держа в одной руке полотенце, размахивала им словно девчушка, радуясь встрече с морем. Дорожка повернул вправо, возле кустарника и  резко стала спускаться вниз. Чувствовалось солоноватое дыхание моря. И её сердце забилось с особой ритмичностью. Вот оно море! – а я та думала, какое оно.
Долго ещё,- тронув Людмила  за руку,- спросила Нина. 
- Да вот и почти пришли, - сказала та, показывая на заток в береге.
 Сюда редко кто приходит. Большинство на камнях любят позагорать и понырять. А здесь тишь и благодать.
 Людмила раскинула постилку и сняла шлёпанцы и присела на край.
Что стоишь,  раздевайся и иди. Принимай «ванны» солёной воды и уходящего солнца.
Нина скинула халат и подошла к воде. Море было, изумрудно-голубое играя еле видимым всплеском поверхности, приглашало подруг в свои объятья.
Окунувшись в теплую гладь воды, Нина поплыла и, обернувшись, крикнула.
- А ты чего сидишь?- позвала она Людмилу.
Я сейчас, ответила она,- только  Нин не удивляйся, я люблю купаться нагишом.
- А мне то, что,- выходя на берег, засмеялась она, я  тебе, что мужик, что ли? Я тоже баба.  А хочешь, и я буду голой купаться, и она быстро стала снимать с себя купальный костюм, оголяя своё еще не загоревшее тело.
Пошли, пошли, потянула она  Людмилу в воду.  Они с разбега погрузились в море, оставляя за собой кучу брызг.
- Ох! Людка, как хорошо,- кричала, словно  сорванец, Нинка.
Нарезвившись подруги, вышли на берег и легли на постилку. Вечернее солнце покрывало оголенные тела подруг, покрытые каплями солёной воды, жёлто оранжевым поцелуем.  Так они лежали, некоторое время, молча. Вдруг Нинка спросила, а сюда правда никто не придёт?
Повернувшись лицом к подруге, Людка сделала удивлённый вид.
А что с нас взять, одежда вон рядом и обе подруги громко засмеялись.
Солнце, показав усталость, уходило на покой, оставляя, словно разлетающиеся брызги последние лучи над поверхностью моря.  Когда  последний луч бросил прощальный салют дню, скрылся, подруги стали собираться домой.
А я вас потерял, встретил мать и тётю Люду с порога Петька. Я уже и поел и телевизор смотрел. Вот и молодец похвалила мать сына, и погладила его по вихрастой голове.  Я смотрю, ты у меня почти самостоятельный и, проходя возле Людмилы, улыбнулась ей краешком губ.
На следующее утро, как не упиралась Нина, Петька уговорил мать пойти с ним на камни.
- Знаешь, как там хорошо и понырять можно. 
- Пойдём,  не пожалеешь,- заверил он.
- Ладно, уж «липучка» пойдём, а то не отстанешь,- подталкивая его в спину к калитке, добавила Нина.
Солнце едва озолотило горизонт своими всплесками, разбрасывая по поверхности утреннего моря золотистую  «фольгу», как мать и сын были на месте. Народу почти небыло, но издали были видны первые посетители раннего купанья, шедшие на берег.
Петька забежал вперёд и выбрал лучшее место. Мама позвал он иди тут очень хорошо и есть где расположиться на камнях.
- Иду, ответила она, посмотрю чем ты меня удивишь, - пробираясь на место указанное Петькой.  Стели постилку и принимай воздушные ванны. Утренний  загар самый полезный,  с видом учёного мужа, выдал Петька.
Молодец, знаешь, одобрила высказывание сына мать. Она легла на постилку и, закрыв глаза, отдалась  первым лучам восходящего солнца и лёгкому едва заметному дуновенью ветра играющего незримой рябью на поверхности воды.
 Петька устроился рядом с матерью и мечтал о том, как он вырастет, и будет бороздить моря, наверное, став капитаном, или же простым матросом, посещая дальние страны.
 Понемногу ветерок стал заигрывать сильнее и на море появились первые  белые «барашки» спешащие к берегу. Они становились больше и больше и уже первые брызги находили свои цели в виде отдыхающих на камнях.
Волны разгонялись и, разбившись о гранитные камни, старались схватить «мокрыми руками» посетителей.
- Ну, вот и брызги, и ветер,- скривив губы в капризной форме, пошутила Нинка.
Нет, Петька, я пойду, а ты, если хочешь, полежи, но к завтраку не опаздывай.
Оставив Петьку одного, с отдыхающими на камнях  «энтузиастами», она надела шляпу и зашагала к дому Людмилы.
Нин ну и как там, на камнях? - встретила Людмила вопросом подругу.
Там где мы были лучше, с озорством и шёпотом произнесла она, ухватив Людмилу за бок. А я те чего говорила – камни это не для меня…
Вскоре из кухни послышался запах жареного мяса и чайник известил свистком, что уже он вскипел. Подруги накрыли на стол и налили в чашки заваренный  в запарнике  чай. Не успели они начать завтракать, как  появился Петька с торчащими волосами на голове. О! наш гуляка пришёл, будто сговорившись, в один голос произнесли подруги.
Иди, ополосни руки и садись кушать, сказала мать и положила ещё один прибор  рядом со  своей тарелкой.
За завтраком Петька рассказал, как волны показав свой свирепый  нрав, подымали седовласые головы и со страшным рёвом забрасывали  свои водяные руки на камни, силясь схватить зазевавшихся отдыхающих.
- Многие девчонки даже визжали, - похвастался Петька, а я не боялся, закончил рассказ он на оптимистической ноте. Так ты же у нас мужчина, похвалили его женщины.
          Мы тут с тётей Людой приберём и будем отдыхать,  а ты,  если желаешь, можешь опять сходить на берег. Только не купайся, а то унесёт в море, предупредила мать сына.  - Хорошо  ответил он,  я постою на берегу и посмотрю на волны,- согласился Петька и в мгновение ока исчез со двора…
Он стоял на берегу и всматривался вдаль, откуда в безудержной пляске неслись «белогривые морские кони», а их ржание напоминало шум набегавшей волны. Петька такое видел впервые, и это поражало воображение мальчугана. Ветер трепал его  шведку и короткие шорты. А он, сунув руки, в карманы, стоял, сопротивляясь ветру, словно будущий капитан на мостике у штурвала корабля.
… Две недели пролетели незаметно, и  настало время  уезжать домой. Тётя Люда жалела, что приходится расставаться, и даже прощаясь с Ниной, пустила слезу.
- Ты хоть пиши,-  обнимая подругу, говорила она.
Обязательно, замотала головой Нина, и тихо, чтобы никто не слышал – ты это Люда, если мужик хороший не упусти. Гляди всё и сладится  и, обнимая подругу, поцеловала её в губы.
Спасибо тебе Людочка за всё.  И тебе подруженька счастья проговорила та.
На следующий год обязательно приезжайте с Петькой – буду ждать. И подойдя к Пете, она обняла и прижала его к груди – ты смотри,  береги мать она у тебя хорошая и добрая.
Уже в поезде под стук колёс Петька вспоминал шум моря, который силился, изо всех сил, обхватить необъятные морские берега. Так закончился отдых, который остался надолго в памяти мальчугана. Но вдруг по щеке скатилась одна соленая слезинка похожая на морскую сестричку, тронувшую детское сердце.