Память

Кто старое помянет..., тому бес в ребро.

                Каламбур

Когда придёт рассвет с востока,
Я буду над рекой стоять
На берегу и одиноко
В волны поплавок бросать,

И думать о зигзагах жизни,
О днях прошедших, не спеша,
О колбасе, дороговизне,
И как бы хоть поймать ерша.

Я буду думать о рыбёшке:
Как её достать со дна,
И вспомню, может, про лепёшки,
Чем кормила нас война.

Да… лепёшки.… Те лепёшки
Казались нам при всём при том,
Хоть из гнилой с полей картошки,
Но первоклассным естеством.

Лепёшки ели и крапиву,
Из лебеды хлеба пекли…
Сейчас даёшься просто диву:
Как же выжить-то смогли!

Не все, конечно, устояли,
Подкосила многих смерть…
Кричали люди: «Сталин с нами,
И мы готовы умереть!»

И умирали. Умирали
Со спокойною душой
За полями, за горами,
По всей Россиюшке большой.

Крюк закинув из-под локтя,
Я вспомню, может быть, тогда
Про те вшивые лохмотья,
Во что рядились в те года.

Вспомню тот угар жестокий…
(почти что каждый угорал,
чтоб сохранить тепло в застройке,
трубу задвижкой закрывал).

  Ввечеру трубу заткнули,
Спать с «голодухи» улеглись,
А утром, кто был, не проснулись…
Трупы. Вот тебе и жизнь.

Вспомню «детские игрушки»,
Чем играла детвора:
Гильзы, пули-безделушки,
Подрыв гранатами костра…

Вспомню, может быть… но память
Что-то высохла в годах.
Нет, не надо! Памть-пламя
Обжигает мне глаза.