Миф

За разговорами с людьми всё чаще понимаю,
Устройство мира терпит преображение и крах.
Оставить всё, как есть, и жить, не замечая,
Что поросли ноэлями науки; суть вещей ломая,
Кричат лжецы, бумаге верные в делах,
Не слишком благородно в свидетеля глазах.

Внести частицу правды в тюрьму со стражем лживым -
Попытку можно попытать с расчетливым умом.
Но окажись ты в западне законов, невредимым
Тебе не выйти из игры, не сделав ложью и мотивы.
Прожить спокойно, веря в сказки, уйти со Смертью стариком –
Возможность есть. Но что же дальше? Что будет с нынешним потом?

Когда для сытости ума мне нужно было слишком мало,
А дни топтали личности порывы, обыденность суя,
Без принуждения тогда я с детской логикой играла,
Вопросов пару темы «Tuba Mirum» ребенку я лишь задала.
Предлогов долго не искала и у невинного дитя
Спросила «Веришь ли ты в Бога?», себя на черствости ловя.

Малютка, погруженная в столь увлекательный процесс игры,
Мельком и не взирая на любознательность моей натуры,
Весьма невнятно, но понятно, условности нарушив тишины,
Проговорила: «Знаю, Боженька следит за нами сверху и исполняет все мечты» -
Ну просто прелесть! Зачтено! А  вот итоги моей мини-процедуры:
Ребенок безосознано  поверил в то, что приняли когда-то глупо мы.

И так из века в век, из поколенья в поколенье мы тянем верно чей-то бред.
Надежда Чехова – из человека по капле выдавить раба, давно угасла вместе с ним,
А раб остался в каждом теле, как чернь от гадких сигарет.
И кажется, реальность съест субстрат религий мнимых – нет:
Фундамент подкрепляют же верой цементированной; расшитый блеском херувим,
Народ проагитируя за божью власть, садиться в красненький роллс-ройс с водителем лихим…

За правдой и предвечным мир денежный таится,
Из акций, облигаций и миленьких монет.
Простым людишкам, вроде нас, в мир полной власти не пробиться,
Так большинству из малодушных и не дано тут протрезвиться.
Они иль свыклись, иль холуев ждут торчащих из карет,
И вечно ноют по приметам - их основным причинам бед.

И Старый мир уж вовлечен в совсем другие нравы,
Рожденным в нем охота есть, подстать быть тем,
Кто в Новом свете осадил благополучно ключи-лавры.
Зайдешь туристом в храм, а там дресс-код и палят травы,
Шатаются страдальцы, что не пытаются ничем
Изгнать из сердца горя. Его эмоцию одели - ну как от мира верный шлем!

Томятся души в верном ожиданье благих деяний и мессий,
Копя надежду, и надеждой сильнее веруют надежде.
Вокруг: то свечи, то сектанты, то просьбы в небо: «О, спаси!» -
Напоена вся сущность мифом; и как бы Люцифер вкусил:
Он небыль, выдумка, и всех виновник бед в, от Келвин Кляйн, одежде…
Лишь истина с чего-нибудь войдет  – и ничего не будет так, как прежде…