Тяжёлый рок

Нашему поколению ребят,рожденных в 70-х годах прошлого века,
а в большей степени, моим близким друзьям, посвящается…

       ТЯЖЁЛЫЙ РОК
  (поэма в свободном стиле)

Свободой слова упиваясь,
Мы все на критику остры,
А этим летом удивлялись
Нежданным проискам жары.
И я хотел бы жарить смело,
Без всяких там обиняков:
Сказать о том, что наболело,
Не сильно выбирая слов:
«Мы жизни строим только сами,
И никого нам не нанять,
Учась лишь смелыми делами,
Стремглав мы время обгонять!
Мы на обломках комсомола
Все начали тернистый путь.
Учили нас семья и школа,
С того пути уж не свернуть!
Впитали память наши души
Огня Священного войны,
И было гордость не нарушить,
За мощь и ширь своей страны!
Шестая часть всей суши в мире,
Социализма наш оплот!
В Литве, в Карпатах, на Памире
Советский жил тогда народ.
Любого ты спроси в те годы,
Задав один вопрос простой,
И глас ответил бы народный,
Что есть система, и есть строй.
Знамена празднично алели,
Стучали ткацкие станки,
И мы тихонечко взрослели -
Страны своей ученики.
Свободы радостным дыханием,
Придя гурьбою на урок,
Мы, параллельно с нужным знанием,
Балдели под ТЯЖЁЛЫЙ РОК!
Эпоха рушилась в те годы
Охот, застолий и речей.
Не та была у нас порода,
Чтоб встать у доменных печей.
Мы рвались в бой, чтоб мир исправить,
Сверяя время по часам,
Чтоб шар земной легко заставить,
Вертеться так, как нужно нам.
Неугомонные ребята!
По жизни мы вперёд неслись:
Кто – в институт, а кто – в солдаты,
Мы ненадолго разбрелись.
И взрослый мир нам вызов бросил!
Что делать? Как нам дальше жить?
Какой идти из жизни просек -
Должны мы были все решить.
На «москвичах» и на «девятках» -
Нам прозвенел второй звонок -
Мы мчались быстро без оглядки,
И слушали ТЯЖЁЛЫЙ РОК!
Работа, дом, аванс, зарплата -
Тянули лямку. Ничего!
Непобедимые ребята,
И в дружбе – все за одного!
Реформы молодой России,
Которых было - ой те на,
Мы все с лихвой тогда вкусили.
Ходила ходуном страна!
То время смелых демократов
Окрасил русский «Триколор».
Разрушен старый мир догматов,
Для действий власти был простор.
Всё, как всегда, без исключений,
Страну раздали по кускам -
Не как учил «Великий Ленин»,
А лишь по избранным рукам.
И запестрели все экраны
Разнообразием жизни благ:
Что хочешь: виллы, рестораны -
За деньги – вам любой пустяк!
Открыли окна в заграницу:
Египет, Турция, Тунис,
Лазурный берег: Канны, Ницца.
Вояжи, клубы и стриптиз.
Лишь только, деньги заработай,
И будет всё у твоих ног
Счастливей, ярче, беззаботней,
Как только ты представить мог!
И тут два лагеря возникло:
Один, кто ест не за свой счёт -
К труду их племя не привыкло,
У них на всё есть свой расчёт.
Бессовестны и равнодушны -
Рванули все они во власть!
Пусть в кабинетах сядут душных,
Зато удобней будет красть!
И крали так, что очень быстро
Разворовали всю страну!
Военные чины, министры
Бесстыдно грабили казну.
Они, как скорпионы в банке,
Друг друга жалом бьют вдогон,
Чтобы на счёт в Женевском банке
Очередной лёг миллион!
Второй же лагерь был побольше,
Собрал он победней народ,
Который уж не мог потолще
С икрой намазать бутерброд.
Зато, чинуши ёмким словом
Клеймили всех людей подряд.
Мы в новом статусе готовом:
Теперь мы все – электорат!
Однако, стали мы мужьями,
Стабильность графиков росла,
И скоро нам пришлось с годами
Решать серьёзные дела.
Родились дети в семьях наших,
Квартиры куплены в Москве,
Комфорта налитые чаши,
И трезвость мыслей в голове.
И наши джипы уж несутся,
Трясёт сабвуфер потолок,
Из окон громко звуки льются:
Тот самый наш ТЯЖЁЛЫЙ РОК!
В чреде ответственной работы,
Промчались мигом десять лет:
Клиенты, сделки, дом, заботы…
Оглянешься, а года – нет.
Эх, бизнес наш - мужское дело:
Куём деньжищи впопыхах.
Я сам вперёд, как угорелый,
Несусь в отчаянных рывках!
ТЯЖЁЛЫЙ РОК! Мы все дерзаем:
Кто – круче, ну, а кто-то – нет.
Мы все друг друга обгоняем,
Дыша в затылки, следом в след,
Хрипим, потеем, спотыкаясь,
Но, ноги в руки, и вперёд,
В толпе локтями пробиваясь,
Сквозь озадаченный народ.
Но испытание деньгами
Не каждый выдержал герой.
Нас часто жизнь вела кругами,
И била в морду нас, порой!
Необратимые потери,
Когда-то преданных подруг,
В нас поселили дух безверия –
Тяжёлый горестный недуг.
И компаньоны подставляли
С расчётом, смело и легко,
Но мы, порою, их прощали,
Печалясь где-то глубоко.
И не преминул кризис грянуть,
Пришедшей с Запада волной.
Лишь только средний класс воспрянул –
Эксперимент очередной!
Нас всех немного обломали:
От дяди Сэма – всем привет! -
Чтоб кость без мяса поглодали -
Терпеть всего-то пару лет.
И я терпел, как стайер гонку,
Покрепче затянув ремень,
Носил попроще одежонку,
Пахал в упоре каждый день.
Кредиты яростно душили,
И мёртво встал сезон продаж,
Активы все, что накопили
Ценою стали, как фураж.
Парадоксальные фигуры:
Пустой бумажник в сорок лет.
А были бы слабей натуры,
Давно бы взяли пистолет.
Но трудолюбию смиренно
Нас Божий учит всех закон:
Тот, кто работает отменно,
Вскорь будет небом награждён.
Не верю я в блага от власти,
А верю только в честный труд.
Возможно выпестовать счастье,
Работая не покладая рук.
Настало время лиходеев,
Откаты властвуют везде -
Эпоха страждущих злодеев,
Совсем забывших о труде!
Чины всегда у нас в фаворе,
А нынче их алмазный век!
Всегда к ним, стоя в коридоре,
С поклоном входит человек.
«Кто там? Опять! Ну, проходите.
Мне так вопрос ваш не решить.
Ко мне двадцатого зайдите,
Но не забудьте позвонить.
Вопрос ваш – сложный и не быстрый…»
А глазки – в сторону дверей,
И пишет на бумажке цифры
С большим количеством нулей.
И так - везде! Всё продается:
Контракты, должности, чины.
Уж скоро вся страна загнётся!
Обидно за судьбу страны!
И экспорт «левый» мчат составы:
Лес строевой идёт в Китай.
Нефть, уголь, газ, руду и сплавы -
Всё у России забирай!
Чиновник думает: «Да, хрен с ней!
Хватило б только на мой век!»
И ставит подпись он без прений.
Вот ведь «честнейший» человек!
Легко страну распродавали.
Офф-шоры: Кипр и Гибралтар.
Когда на Запад уезжали,
То души сдали на базар.
Кичатся ярким изобилием
И блеском белоснежных яхт,
На родине друзей забыли,
Но тускл их вороватый взгляд.
Пусть изобилие – как идол,
И даже, пусть – ТЯЖЁЛЫЙ РОК!
Я фразу в мудрой книге видел,
Что не наешься сильно впрок.
Мы – здесь, сейчас! А что же дальше?
Лишь вечный свет, а, может, тьма?
Ведь можно утонуть от фальши
В пучине праздного дерьма!
А ныне звуки какофоний
В оркестре «петухом» звучат:
Расстроен строй, и нет симфоний,
И сбит привычный звукоряд.
Не видят часто человека!
Врёшь! Нас так просто не возьмёшь!
Мы будем стойкими вовеки!
И кое-что не отберёшь!
Свободу!!! Слышите, чинуши?
У вас её в помине нет!
Вы вместе с совестью за уши,
Её спустили в туалет!
Но многие из вас «присядут»:
Заложат жадные «друзья»,
Прикрыть не смогут даже зада
Деньгами близкие «князья»!
Есть исключения, конечно,
Но как их мало, Боже мой!
Когда всё просто, человечно,
Когда добро течет рекой.
Конечно, мы не безучастны,
Но так от власти далеки.
Всё понимаем мы прекрасно:
Держаться надо, мужики!
Мне кажется, всё очень просто:
Душевно преданно дружить,
С достоинством решать вопросы,
Открыто и с Любовью жить,
Не унывать в чреде смятений,
И просто так не обвинять,
Не стать рабом своих сомнений,
Держать удар, уметь мечтать!
Друзья, себя не продавайте!
Свобода сладко щемит грудь!
А лучше вы коней седлайте,
И - в путь, ребятушки, и - в путь!
Мы поживем ещё, ребята,
И выпьем следующий глоток,
И как давным-давно когда-то,
Сыграем наш ТЯЖЁЛЫЙ РОК!               
  (идея в соавторстве с  Рабочих Юрием)
         30 августа 2010 г.

      Не дают покоя мысли, продолжающие волновать меня, и которыми хочется поделиться. Сегодня дочитал роман Толстого Л.Н. «Воскресение», который был закончен писателем на рубеже XIX и XX веков. И та же тема, которую я затронул в стихотворении ТЯЁЕЛЫЙ РОК: как живёт народ в России, и как многие представители власти - люди, идущие туда не помогать, а поживиться или воспользоваться властью для подчинения себе других людей - далеки от народа, красной линией проходит по всему роману! Толстой смело показывает квинтэссенцию своего отношения к бездушным представителям власти в следующем отрывке, отражающем  переживания главного героя Нехлюдова: «…может быть и нужны эти губернаторы, смотрители, городовые, но ужасно видеть людей, лишенных главного человеческого свойства – любви и жалости друг к другу. Всё дело в том, что люди эти признают законом то, что не есть закон, и не признают законом то, что есть вечный, неизменный, неотложный закон, самим Богом написанный в сердцах людей. Я боюсь этих людей. И, действительно, люди эти страшны. Страшнее разбойников. Разбойник всё-таки может пожалеть - эти же не могут пожалеть: они застрахованы от жалости, как эти камни от растительности. Вот этим-то они ужасны. Говорят, ужасны Пугачевы, Разины. Эти в тысячу раз ужаснее. Если бы была задана психологическая задача: как сделать так, чтобы люди нашего времени, христиане, гуманные, просто добрые люди совершали самые ужасные злодейства, не чувствуя себя виноватыми, то возможно только одно решение: надо, чтобы было то самое, что есть, надо, чтобы эти люди были губернаторами, смотрителями, офицерами, полицейскими, то есть, чтобы, во-первых, были уверены, что есть такое дело, называемое государственной службой, при котором можно обращаться с людьми, как с вещами, без человеческого, братского отношения к ним, а во-вторых, чтобы люди этой самой государственной службы были связаны так, чтобы ответственность за последствия их поступков с людьми не падала ни на кого отдельно. … Всё дело в том, что люди думают, что есть такие положения, в которых можно обращаться с человеком без любви, а таких положений нет…» Это написано сто десять лет тому назад. А что сейчас? А сейчас с голубых экранов и из газетных статей на нас выливается огромнейшее количество информации про зажравшихся московских чиновников, про столичного мэра Лужкова со своей женой-миллиардершей, наглым образом завладевшей самыми интересными с коммерческой точки зрения местами в Москве для монопольной застройки нашего города. Закон для своих. Круговая порука. Показуха. Подчинение, ответственность и заискивающие улыбки ради галочки и ради сохранения места. Примеры коррупции при реализации национальных проектов. Продающиеся должности, «отбивающиеся» за год. Купленные конкурсы и аукционы. Москва, захламленная многочисленными, не вписывающимися в архитектуру города, разношерстными торговыми и офисными центрами, принятие решений о строительстве которых были сделаны в кулуарах Московской верхушки за хорошие барыши, исчисляемые многими миллионами. Борзые и наглые служители закона, сотрудники милиции, в простонародии называемые «ментами», через губу разговаривающие с людьми, и сами подбрасывающие наркотики невинным людям, чтобы потом потребовать с них взятку в несколько тысяч долларов за то, чтобы «закрыть» дело. Я что придумал всё это? Все это знают. Но не сажают ведь они сами себя! Ещё раз, как там у Толстого Л.Н.: «…чтобы люди этой самой государственной службы были связаны так, чтобы ответственность за последствия их поступков с людьми не падала ни на кого отдельно…». А система коррупции продолжает процветать, уже давно превратившись во всем известный беспредел. Вместо проповедования умеренности в своей мирской жизни, закона, единого для всех, включая себя, многие чиновники поощряют продолжающееся разворовывание России, выдерживая при этом необходимый деловой протокол, провоцируя очковтирательство, чинопоклонничество, лоббирование выгодных лично для себя проектов. Сажают только тех, кто мешает делать то, что запланировали, а те, кто платят, даже если и рыльце в пушку: пусть спокойно живут, благоденствуют и купаются в ванных с шампанским. Что же остается нам - народу, который далёк от всего этого? Молчать? Соглашаться? Принимать? Я считаю, что надо бороться по мере возможности. Спокойно, с чувством собственного достоинства, постепенно. Не молчать и ни в коем случае не бояться. Зажравшихся чиновники, по сути своей, - жалкие и трусливые, прикрывающиеся только сильной властью. Как Глеб Жеглов хриплым голосом Высоцкого говорил: «Вор должен сидеть в тюрьме! Точка!» Толстой Л.Н. в романе «Воскресение» поет гимн Свободе словами нищего странника, противопоставляющего себя любому подчинению власти, свободолюбивого бродяги, которого многие считали сумасшедшим «-От того и разные веры, что людям верят, а себе не верят. И я людям верил и блудил, как в тайге, так заплутался. Что не чаял выбраться. И староверы, и нововеры, и субботники, и хлысты, и поповцы, и беспоповцы, и австрияки, и молокане, и скопцы. Всякая вера себя одна восхваляет. Вот все расползлись, как кутята слепые. Вер много, а дух один. И в тебе, и во мне, и в нём. Значит, верь всяк своему духу, и вот будут все соединены. Будь всяк сам себе, и все будут заедино… Уж они меня двадцать третий год гонят… Как Христа гнали, так и меня гонят. Хватают да по судам, по попам, по книжникам, по фарисеям и водят, в сумасшедший дом сажали. Да, ничего мне сделать нельзя, потому я слободен. «Как, говорят, тебя зовут?» Думают, я звание какое приму на себя. Да, я не принимаю никакого. Я от всего отрекся: нет у меня ни имени, ни места, ни отечества,- ничего нет. Я сам себе. «Зовут как?» Человеком. «А годов сколько?» Я говорю, не считаю, да и счесть нельзя, потому что я всегда был и всегда буду. «Какого, говорят, ты отца, матери?» Нет, говорю, у меня ни отца, ни матери, окромя Бога и Земли. Бог – отец, Земля  - мать. «А царя, говорят, признаешь?» Отчего не признавать? Он себе царь, а я себе царь. «Ну, говорят, с тобой разговаривать». Я говорю: я и не прошу тебя со мной разговаривать. Так и мучают…» А уже в конце романа, когда Нехлюдов в сопровождении путешественника англичанина увидели того же старика-странника, заключенного в остроге и начали с ним разговаривать, тот ответил: «… Что ж, пришли подивиться, как антихрист людей мучает? На вот, гляди. Забрал людей, запер в клетку войско целое. Люди должны в поте лица хлеб есть, а он их запер, как свиней, кормит без работы, чтоб они озверели…» А на вопрос: как же надо поступать с людьми, нарушающими закон, старик ответил: «Закон! Он прежде ограбил всех, всю землю, всё богачество у людей отнял, под себя подобрал, всех побил, какие против него шли, а потом закон написал, чтобы не грабили и не убивали. Он бы прежде этот закон написал…». Боли много вокруг. И, конечно, я не имею право обобщать, ведь, много в России и смелых, справедливых, сердобольных, праведных, не равнодушных, действующих людей, многие из которых работают во власти. Но также там осталось ещё много случайных людей, жадных до денег или просто откровенных воров. Стонет Россия! Совесть народная, приглушенная алкоголем, слезливыми сериалами, искажением статистики, вечной боязнью нашего народа к начальникам, прорывается иногда наружу эмоциональными всплесками в кругу друзей за рюмкой водки. Мне вспомнился сейчас известный голливудский фильм, в котором главный герой, по имени Мотылек, попал в ужасную тюрьму на территории французской Гвианы. Фильм этот о стойкости духа и несгибании человека заточению и насилию, о вечном стремлении человека к свободе. Живая душа всегда стремится быть свободной! Зачастую, в жернова неразобравшейся власти попадают невиновные, полезные для общества люди. И чиновники, не пекущиеся о справедливости и не замеченные в великодушии, кичатся своей властью - властью денег и властью грубой силы. И где же бывает, порой, Божья справедливость?
       На арену возрождения нашей великой державы должны выйти настоящие патриоты своей Родины! Таких людей у нас очень много. И мудрость капитана, как раз заключается в том, чтобы подобрать профессиональную и честную команду единомышленников. Тогда только наш корабль "Россия" будет плыть, гордо прославляя своё имя на весь мир!
       И я верю: возродится Русь! Канут в небытие пережитки лихих "девяностых". Вчерашние взяточники понесут свои миллионы в детские дома и на строительство церквей. Мы будем вновь возрождать нашу культуру, имеющую богатейшие традиции СССР. Через возрождение культуры, честное отношение к собственной истории, искоренение коррупции и объединение всего нашего народа, ведомого патриотическими подвигами русских героев: Александра Невского, Дмитрия Донского, гражданина Минина и князя Пожарского, Петра Великого, Александра Суворова, Федора Ушакова, Михаила Кутузова, Павла Нахимова и многих других, отдававших свои жизни на благо Отечества и считавших честное служение Родине главным делом жизни. Наша страна поднимется вновь, и люди планеты, ищущие правды, будут уважать Россию за ее миротворческую миссию и стремление к справедливости и добрососедству. Лживых псевдо-доброжелателей Россия заставит бояться и переживать от свидетельства роста нашего вооружения, а значит и от потенциала Государственной безопасности. А ещё пуще внешние злопыхатели боятся нашего духовного строя: варяжской стойкости, сибирской закалки, природного чутья. С каждым годом мы должны стновиться многократно сильнее!
      У каждого из нас всегда есть выбор, а значит, всегда есть возможность помочь своей Родине или её предать. Но, рано или поздно, мы все окажемся на своих местах - таков Божий закон.

                11 сентября 2010 г.