Повторяй за мной, дорогой!

Почему  мужики становятся такими противными трУсами? Я все время пытаюсь найти ответ на этот вопрос и чем больше я об этом думаю, тем почему-то противнее и трусливее они становятся. Или они такими были? Не были?  Может это тоже как-то связано с эволюцией обратнопропрциональной развитию цивилизации?



Самый стандартный вариант:
«Я хочу быть с тобой, но пока не могу. Мне нужно время уладить дела.»
Он же самый абстрактный, самый многообещающий и самый популярный.

Или вот такой:
«Я хочу быть с тобой, но я еще не решился. Но я  решусь… в ближайшее время»
Этот, сам по себе, просто разновидность первого, но приходящий только после того, как предыдущий потерпел  фиаско, открывающий словом "решусь" новые горизонты надежды, а предчувствием  "вот-вот" новую палитру красок и многогранность, оставляя варианты для полета мысли.

Есть еще. Феерически красивый!
«Я очень хочу быть с тобой, но боюсь, ты разорвешь меня в клочья.  А я хочу сохранить невинность моей любви к тебе.»
Вау! Страстно, чувственно и интеллектуально тонко. Что-то среднее между купеческим кафтаном и гимназическим мундиром.

Ну и последний из тех, с которыми довелось встретиться:
«Я хочу быть с тобой , но ты должна измениться! Пока не изменишься, я - не могу!»
Громко, по мужски-утверждающие. Один из лучших, для страдающих комплексом неполноценности, весьма трогательный в своей наивности, а потому и наиболее провальный по своей сути.

Нет, чтобы сказать просто, оставив лирику и многообещающую тянучку.
 
Нет, это не просто...)))  Ладно,  повторяй за мной, дорогой!

- Я  хочу ВСЕГДА,  но могу ТОЛЬКО,  сидя перед экраном монитора и страстно вдалбливая  слова в клавиатуру, пока  «все» спят,  за плотно закрытой дверью, с повернутым в ней ключом, и засунутым в замочную скважину, предусмотрительно снятым с левой ноги, носком, или, наоборот, мягко нажимая на панельке телефона кнопочки  с любвеобильными смайликами, не в состоянии  послать что-то более пространное из-за обреченной необходимости держать в правой руке шланг пылесоса или помешивать гречку на плите, ну или в более продвинутых случаях - в тени апельсиновых деревьев или за тонированными стеклами, свернувшей в тихий переулок машины, или, скажем, под хлипенькой крышей дежурного домика, скрытой за высоким,  потрескавшимся от чужих неодобрительных взглядов, забором, после чашки условно-выпитого кофе на ходу, в спешке отведенных полутора часов,  и только в те моменты, когда шторы на окнах не шевелятся, когда не дергается правый глаз от мысли, что забыл отключить в телефоне предательский
виброрежим( или все-таки нужно было включить?), когда план отступления для жены составлен с утра, записан и скопирован 23 раза, выучен наизусть, после чего, каждая копия аккуратно сложена и тщательно пережевана вместе с обеденным бутербродом, приготовленным той самой женой под нежным названием «твой сендвич, дорогой»,  и утрамбована сливовым компотом из столовки, когда в порыве страсти и восторга от самого себя любимого, успешно выстроившего такую сложную комбинацию, по сравнению с которой "Сицилианская защита" просто детский лепет, можно крикнуть: «Я люблю тебя!»,.. не сильно вдаваясь в подробности, к кому именно относились эти слова, за неимением варианта  быть услышанным правильно,  в искреннем доверии  и полной убежденности противоположной стороны, наработанной часами, сутками, месяцами и годами потоков слов, в том, что эти слова относятся  именно к ней, а не к себе любимому...
Да! Вот тогда, я и ХОЧУ,  и - МОГУ!
И только тогда у меня  стоит.
Во всех остальных случаях, я  -  импотент.

Ну вот видишь, как все просто?! А ты боялся.