Детство

Резко открыла глаза от птичьего спора на улице. За мгновение мелькнул в памяти огромный яркий чувственный кусок жизни.
 Ласточка в тесном гнезде над белым окошком зеленого маленького дома кормит из клюва птенцов. Они отчаянно кричат тонкими скрипучими голосами . Занавеска открытого окна отделяет меня от внешнего мира. Я лежу на спине , головой к окну и она тихо колышется от легкого утреннего ветра, задевая мой лоб. У меня длинные спутанные волосы цвета ржаного хлеба. Они рзбросаны по подушке и сквозь них прорастают голубые васильки на ситцевой наволочке. Сквозь легкую тюлевую занавеску на крашенный красной краской пол солнце одевает изящный узор. Я смотрю в проем окна снизу вверх и вижу верхушки мальв с самыми верхними бледно розовыми цветами. Качаясь от ветра, они то появляются, то исчезают, играя со мной. Ничего больше не видно. Но я знаю все спрятанные подробности . Трава в саду белая от утренней росы, холодной как ледяные иглы. Солнце уже греет ее и скоро трава  сменит седину на яркий зеленый цвет. Под мальвами густой цветник , заплетенный настурцией. Яркие солнца ромашек и хоровод разноцветных астр. Между ними и мальвами застыли гладиолусы. Их время еще не пришло.
Калитка скрипит. Звук падающих ведерных ручек. Резкий плеск и раздосадованный возглас . Бабушка несет воду от колодца. Она в мягких голубых тапочках и цветастом платье, поверх которого надет фартук. Я не вижу, но точно знаю, что это так. На голове белая косынка в горошек. Она держит калитку и торопит идущего следом кота. За стеной в маленьком хлеву чешет бок о доски толстый хряк, похрюкивая от удовольствия. Куры на насесте ревниво подсчитывают ночную прибыль. Сейчас я встану, прошлепаю босыми ногами туда и , взобравшись по трем кривым перекладинам лестницы, увижу их. Белые , почти прозрачные гроздья , лежащие в гнездах. К бокам прилипли легкие перышки. Я встану на цыпочки, потянусь  и дотронусь рукой. Они теплые и слегка шершавые. Как живые. Петух недовольно встрепенется, но я уже сползаю с лестницы. Позже бабушка поднимется с корзинкой и заберет их.
Половицы скрипнут  под ногами. Вечером топили печь и пахнет остывшим пеплом. Тикают часы. Что то шепчет радио на гвоздике . Телевизор накрыт кружевом. Оно треугольником спадает на экран. Из кухни доносятся стуки, всплески, шипение и наконец запахи...
Но я уже проснулась тут. В 2013.
А за тонкой гранью воображения мертвое продолжает быть живым.