Два видения

Я стоял перед надгробным камнем
на моей могиле,
долго смотрел
на даты рождения и смерти,
вдруг черточка, черная черточка
выпорхнула из промежутка между двумя цифрами
и взлетела в небо.
Волнение захлестнуло меня,
эта черточка, этот промежуточек –
это все, что осталось от моей жизни,
это я, это я! Куда я лечу?
Черточка в небе заметалась –
в одну сторону, в другую,
выше, ниже,
она не знает куда лететь –
ее нигде не ждут,
ее никуда не зовут.
А в это время
 оставленные на надгробном камне
 две мрачные цифры поползли вверх.
Они добрались до бедной моей
 дрожащей в воздухе черточки,
год рождения встал справа от нее,
год смерти – слева от нее,
цепкими ручонками схватили мою черточку,
потащили вниз,
и грубо ткнули ее в то место,
откуда она взлетела.
Я плакал,
не вытирая слез,
покинул кладбище.

 ==

Они не верили:
как мог в их ряды затесаться старик?
Решили: мое лицо – маска.
Что мне оставалось?
Я снял голову с плеч, подбросил как мяч -
парень поймал, кинул другому,
старая моя голова летала
 над толпой молодых людей,
одна девушка приложила мое ухо
 к своему уху,
другая поцеловала мою голову в губы,
парень щелкнул по носу, погладил затылок
 дурачились, ржали, как лошади,
карнавал был в разгаре.
И снова моя голова взлетала,
то одни, то другие руки ее подхватывали,
а я стоял посередине площади
 с торчащей, как толстый член, шеей,
из которой вился белесый дымок.
И только спустя час или больше,
когда голова моя оказалась в руках
 плоской, как досточка на двух ножках, вьетнамки,
она подошла ко мне,
одела мою голову на мою шею,
дотронулась сухими пальчиками
 до моих губ,
я поцеловал их и двинулся прочь.
И снова не признавали подлинность моего лица,
меня хватали за волосы, за уши, за плечи,
дергали в разные стороны, как куклу.
«Эй, парень, кричали,
где купил маску старпера,
здоровская маска!»
Я не отвечал,
с трудом я выбрался из толпы.