Не сиди на камушке, Аленушка...

Не сиди на камушке, Аленушка,
Не зови ты братика Иванушку,
Заросло травою злой озерушко,
Заросло до донышка песчаного.

Загрустили белые березоньки,
золотой листвой зажглись их косоньки.
Слезы лить устали очи ясные
И озябли, позамерзли ноженьки.

Все не слышно братика Иванушки,
Не стучат копытца его резвые,
Все не едет рыцарь Елисеюшка,
Да и нет их – стали все нетрезвые.

Кони вещие - давно утеряны,
Латы крепкие  - давно поржавели,
А рука, что била змеев-ящеров,
По могилкам травкой закуржавела.

Ворон черный стал он в небе птицею,
Русь, не хвалится теперь своей столицею,
Да и девица краса - румяная
В кабаке танцует девкой пьяною.

Бабы без платков – ветер по вихрам,
Колоколен звон не зовет их в храм.
Да и девицы – что невестушки,
Под заборами собирают срам.

А отцы семейств  - статна силушка
С утра до ночи зелье горько пьют.
И во всем селе не услышишь уж,
Петушки теперь зорю не поют.

На заре теперь нет мычанья стад,
Стих колодцев скрип – вода не идет.
Над селом стоит песнь разгульная,
Над родным селом мат сплошной гудет.

В праздности село летом – осенью,
На полях лопух яровой растет.
Кто чуть станет трезв – голова больна,
Лечит голову чарка мутная.

Где ты Русь моя подевалася?
Удаль где твоя молодецкая?
В пьяной сизой мгле твой сынок растет,
Залита вином слеза детская...

И скажи ты  мне, стало что с тобой?
Почему твой взгляд словно неживой?
Почему дала себя потерять?
Иль не видишь ты, стала вымирать?

Иль не видишь ты сынки-доченьки
В рабстве у вина с утра с ноченьки.
Растеряла ты разум-силушку,
Утопила всех в водке-сивушке.

Русь, куда идешь, спотыкаешься?
Вместо песен плачь, стон родных детей.
Почему ко злу, к вину клонишься,
Обходя порог храмов и церквей?

Как мне жаль тебя Русь – опорушка
С непокрытою пьяной головой,
Пожалей себя, горем битая,
Как хочу я, чтоб стала ты другой!