село Чигорак 1957г

1957год.   С приходом новой власти, жить с каждым годом становилось все сложнее.
 - Поменялся и лесник на кордоне.  Со старым мы дружили семьями, у них была большая семья и взаимоотношения складывались так, что нам был выделен лес на постройку собственного дома, а значит мечта матери переехать в большой поселок могла стать реальностью.
- С новым лесником у отца отношения не сложились, продолжать постройку дома нам запретили,мотивируя тем, что в лесу стучать топором нельзя, - мало ли что, вдруг приворовываем лес.
   Сруб, законченный под самую крышу, отец продал родному - старшему брату  в село Чигорак.
Настроение у всех упало и решили мы покинуть заимку, начали подыскивать место в том же
Чигораке.
   Место такое было найдено, не сказать, чтобы хорошее, но жить можно.
Рядом протекали две речки, одна малая за огородами – Чигорак, другая чуть правее, если смотреть от дома со стороны улицы – река Ворона, на которой прошло все мое детство.
   С рекой Вороной связано много; - там мы проводили почти все лето, - купались, загарали, ловили рыбу, раков, сплавляли сено, а по морозу, когда река покрывалась льдом, играли в хоккей.
   Осенью я снова пошёл в школу, во второй раз в 1й класс.  Букварь учил с неохотой, ведь я начинал его изучать уже в третий раз.
   На новом месте жить стало труднее, - земля нам досталась на песке, на ней плохо росла картошка (основной продукт пролетариата), да и остальные культуры требовали влаги.
- Сколько я этой воды перетаскал…
А тут ещё Хрущёвские реформы помогли в обнищании. – Вышло постановление – держать одну корову или две козы – ОБСУРД!  - Делалось это в интересах государства, чтобы колхозники не отвлекались от основной работы на свои приусадебные участки – огороды.
   Вскоре обложили налогами,- каждый куст, плодовые деревья. – Народ не выдержал такого издевательства, и потихонечку стали вырубать насаждения. 
   Кукурузой засевали даже там, где она  расти  не хотела, перепахали все сенокосные - пойменные места, потихоньку начали урезать огороды.

   В доме осталось немного «козьей» картошки – мелкой, кончилась соль, за хлебом надо было отстоять большие очереди, которые выстраивались длинною аж  за несколько кварталов.
 Чтобы как – то утолить голод, решили испечь картошку в духовке, предварительно помыли ее, чтобы потом есть со шкуркой, так она при запекании сама выделяет соль,  может и нет, но вкуснее.
   Поужинав, легли спать. – Младший  Петр на печке, а мы со средним Сашкой и мамой внизу.
   Керосиновая лампа стояла на загнетке, стекла – отражателя, на ней не было, и мать, пригасив фитиль, оставила гореть ее на медленном огне. – Как выяснится потом, - труба оказалась плотно закрытой.  Ночью, разгоревшись, фитиль начал коптить, скопился угарный газ и мы угорели…

  - Спасла нас кошка! – Мать проснулась от – того, что заорала дико кошка, проснулись и мы с братом.  – Младший лежал на печке, руки вверх и трясся весь как в лихорадке.
 - Ой, угорели,угорели! – причитала мать, открыла дверь и побежала звать на помощь соседей.
Мы со средним, начали смеялись над младшим, потом над собой, а потом я почувствовал резкую, нестерпимую боль в голове, - казалось, мозги выворачивает, далее потеря сознания…
  Очнулись мы оттого, что нам давали нюхать нашатырь, в уши натолкали холодный козий «горох»-( время было зимой), возле нас суетились соседи. – Благодаря кошке мы остались живы!
    
   Мне уже 64, я сам печник, - мой совет – Не шутите с печками! – Если не уверен в исправности, лучше  заслонку оставить чуть открытой.