Воспоминание о детском доме

Я научился плавать
весною в воронке от бомбы
средь елей, берёз и осин.
Давно это было, очень
давно! Я смущён, оробел.
Сумею ли я сквозь толщу
дней, друг на друга похожих,
«взрослых» суровых дней,
луч разглядеть, идущий
из детства, светящий мне
из прошлого, как звезда?!
Лет моих пласт что слюда!!
Чем старше я становлюсь
(иль старее), т.о есть, чем толще
слой, состоящий из тонких,
прозрачных пластинок-дней,
тем хуже мне сквозь него
видно…
           Берёзы, белея
на фоне разлапистых елей,
на тёмно-зелёном фоне,
сужаясь, уходят ввысь
макушками, в голубизну
неба. А я стою
возле берёзы и ствол
гладкий, упругий и чистый
розовой, мокрой ладонью
глажу; ледок подо мной
(тонкая синяя плёнка)
с хрустом ломается. Я
вижу сухой стебелёк,
хвоинку и лист брусничный,
кожистый мелкий лист
и изумрудный мох…
Можно, не разбивая
льда каблуком, увидеть
и не такое чудо! –
ягоду на снегу.

Снег. Всюду клочья снега.
Пеною ноздреватой
он пузырится, горит,
радугами сверкает
под низким северным солнцем
лёжа на влажной земле.
А у земли лихорадка.
Дышит она тяжело,
даже, быть может, бредит,
видя перед собой
жаркого лета глаза
голубые… Гнилая пора!
Ночью – мороз,  днём – тает;
льдинки звенят, а в лужу
и не гляди – ослепит
солнце. Желтеют кочки.

Я научился плавать
в воронке от чьей-то бомбы.
Бомба взорвалась, когда
нас, ребятишек, ещё
не было вовсе на свете.
«Наша» ли или «не наша»
бомба оставила след –
нам (мы купались) было,
кажется, всё равно.
Мы и вопроса такого
не задавали себе.
Нынче ж такой вопрос
был бы нелеп. Однако,
я бы остался доволен,
если бы нынче узнал,
что никого не убило
бомбою, но, увы,
не к кому мне обратиться.
Тут не помог бы архив,
а у воронки не спросишь!
Да и воронки той
я не нашёл бы сегодня.
За давностью лет поля,
наверно, простив, забыли.

Быть может, на том самом месте,
где я стоял восьмилетний
после купанья в воронке
от чьей-то жестокой бомбы,
от бомбы погиб ЧЕЛОВЕК!

На кустике ягодка. Куст
брусничный её оставил
на память об осени. Я
ягодку грубо сорвал,
но ягодка в рот не попала:
сквозь пальцы сладость ушла.
Каплею крови на вате
алела она на снегу.
Берёзки молчали. Они
после войны родились…
.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
Я научился плавать
весною, ранней весной!