Август

               



А светило палило без устали,
и закатом дымился простор.
Платья, ярче букета июльского,
опадали на зелен ковёр.

Обрывались цветы, краше красного,
заплетались под песню в венки.
И слова, колдовские и страстные,
слушал берег, горячий, реки.

Ветерка придыханье сонливое
искажало следы на песке.
А русалки шептались за ивами
на подводном своем языке.

Шелестели слова незнакомые,
и сливались с шуршанием волн.
Под пахучей листвой насекомые
завершали жужжанье и звон.

А за ивами плеск и сияние
и людских  и русалочьих тел
подтверждали закон мироздания
и его расширяли предел…


***


А на ягоде, на волчьей, роса.
Над рекой туман рекою поплыл.
От потухшего ночного костра
на траве чернеет липкая пыль.

Холодна вода в таёжной реке,
зелена от забредающих ив.
И рассвет - и сер, и хмур, и ленив,
в этом самом драгоценном мирке.

В самом-самом драгоценном мирке
мелко-мелко задрожит поплавок,
совершит рука короткий рывок,
и от брызг прохладно станет щеке.

А река приглушит с берега зов.
Но дымок костра заставит спешить…
Волчьей ягоды росистый покров
я с ладони буду сладостно пить…


***


Вечер летний закатом окрасится
и уйдёт, тихий-тихий, как сон.
А душа от предчувствий измается,
и рука занавеску окон

отведёт, кружевную и тонкую.
И фиалок вплывёт аромат.
Абрис  сердца острейшей иголкою
обозначится  и задремать

боль не даст до рассвета туманного.
Память станет страницы листать.
Несказанное всё… несказанное –
несказанному век не бывать…

Пусть роман о разлуке и вечности
попадёт под разряд небылиц,
Но фиалки три тонкие веточки
будут вложены между страниц…




фото автора