Confiteor

Confiteor, Padre

Это все солнце.

Ненадежны
решетчатые
оконца
Севильи.

Рыбой
и мандарином
оглушает
дорога на Новый Свет.

Beata Maria,
Вот тебе и обет
Молчания.

Томно
стонут
Моррисочки.

Ай, гулящие
Нынче дОроги
И дорогИ
Сердцу страждущего.
Сердце кающегося
Укрепи,
Приснодева,
Верой своей
В нечеловеческий
жребий
его.

Ах и пляшут
Нынче моррисочки,
Боже мой!

Реалы мои
проплясывают
девочки из портов.

Ну же, падре,
Не отказывают
Севилье
В тщательной пробе плодов ее –

Не гневят господа
косным
своим
воздержанием.

Confiteor Deo,

Это все море.

Его отсутствие
В каждой плиточке
мостовой.

Это скука
И золото
С берегов
Нетронутых.

Это томность,
в коей грешен,
как ад,
даже малый вдох.

Господи,
Люто праведнику,
Которому
И соблазнов-то
Не осталось,

Чёрт,

Да коли в тверди дело,
я буду тверд,
как Петру твоему не снилось.

Господи,
Люта стылость
вшивая
мелководья
рек.

Ох и пела ж ты
Марокканочка,
В тот обед –
ну, сердечко мое,
спой еще
про какого-то
своего ухажера, что
как чилийский
перчик,
несъедобно-горек до
адских колик –
мученье,
а вкусен –

вкуснее нет.

Beata Maria,
Я последний праведник
Среди всех овец –
Человек,
Да что там уж –
Сразу бог.

Больно, Мария.

Болит от снов человеческих
Разум.

Хуан, покровитель святый
Открести от меня
Пакость
Неприятную глазу
и языку,
всяких петров и павлов,
молись за память мою
перед
Господом
Богом
Нашим.

Болит от снов человеческих
разум

Сына его.

Mea culpa,

Mea maxima culpa.

Ай, душа моя,
Марокканочка,
Спой еще.