Доколе...

Уже лет двадцать топчемся на месте.
Сапог изношен прочный, строевой.
А говорим..., всё чаще об аресте
фигуры женской, бывшей боевой!

В полях комбайны ползают – в остатке.
Под чёрным паром славный чернозём.
Живём, что управленцы все в достатке,
страна гниёт в процентах под заём!

Буксует агитпоезд на вокзале.
Не может с места тронуться никак.
И в путь не те мы в руки флаги взяли,
наживе алчной сдались за пятак.

Мораль и совесть, как тряпьё, - на свалку –
мешают жить в создавшейся среде.
И как олени от каюра палку
всё чаще ощущаем на спине.

Стоим. Куда бежать по бездорожью.
Ухабы жнём и грязь с пыльцой – в замес.
Уж не пшеницей, ячменём и рожью
встречают земли хлебородных мест.

Застой – застоем, как блины без масла –
В единый слиплись монослип.
Ох, до чего ж та хлябь не безопасна, -
страшна, как в ней последний жизни всхлип.

И что, нам приспособиться к застою?!
И ждать, когда нам явится монарх –
как Пётр, способный и к шитью с покроем,
и к парусам в безветренных морях?!

Пророков чувствуем во тьме и свете,
и звездочётов слышим в стетоскоп.
Куда ж ушли специалисты эти,
что пишут были ладно у станков?!

«Пусть грянет буря!» - восклицать не надо.
Не пьёт народ кровавых в крап дождей.
Мечта у всех, когда достойно  Рада
вберёт в себя народных истинно вождей!