Походы Синаххериба

Походы Синаххериба, царя Ассирии (705-680 гг. до н. э.). Убит сыновьями во время дворцового переворота.
(Перевод с аккадского с 6-гранной призмы, найденной  в сер. 19-го века. Оригинал написан клинописью)
 
                (Отрывок).

Я – царь Синаххериб, великий и могучий,
Ассирии я царь и всей Вселенной царь
И для всего, живущего на свете,
Я мудрый, справедливый государь.

Я истину люблю и я любим богами
И помощь беднякам готов я оказать,
Я окружил вниманием людей благочестивых,
Героя совершенней на свете не сыскать.

Мужчина сильный я, пусть знают супостаты,
Что молнией сразить могу я их всегда,
Мне бог Ашшур, владыка несравненный
Доверил власть и силу на многие года.

От моря Верхнего, что на заходе солнца
До моря Нижнего, где солнце по утрам,
Я всех черноголовых, словно траву,
Заставил пасть к святым моим ногам.

А те князья, что против, пошли, замыслив злое,
Сраженья испугались и блеска моего,
Подобно птицам диким в ущелья улетели
И нет теперь со страха в живых ни одного.

Мардук-апла-иддина был враг мой самый злейший,
Он правил в Вавилоне в те старые года,
Мне был не по душе его союз с Эламом,
Устроил я под Кишем сражение тогда.

Когда сошлись лавиной и криком захлебнулись
Войска моих народов с противником моим,
Мардук-апла-иддина свой лагерь быстро бросил
И ускакал на север с отрядом небольшим.

Он в панике оставил свои войска на гибель,
Повозок много бросил и сильных лошадей.
И трупы плавали повсюду в лужах крови,
И ворон пригласил на пир своих друзей.

И вот в его столицу вхожу победным маршем
И с радостью великой спешу в его дворец,
Сокровищницы царской велю сломать запоры
И горы драгоценностей я вижу наконец.

Здесь слитки золотые блестят в тиши подвалов,
Здесь много серебра и ценности иной,
Я всё без исключенья велел забрать без счёта
И слуг дворца злодея увёл к себе домой.

Я городов великих десятки уничтожил,
А городов поменьше я сотни погубил,
Везде я сеял ужас и страх среди народов
И 208 тысяч людей я полонил.

А Набу-бел-шумате прислал из Харарати
Мне тутовых деревьев, верблюдов и ослов,
Овец прислал без счёта, чтоб я его не тронул
И чтоб спасти ближайших от гибельных оков.

А воинов Хириме, что мне не подчинились,
Я сразу уничтожил и даже в плен не брал,
А трупы их на кольях развесил для острастки
И город непокорных под грабежи отдал.

Там фиников прекрасных набрал я 20 вьюков,
Вином велел навьючить захваченных ослов,
Овец набрал десяток и взял быка получше
И обложил налогом поверженных врагов.

Прошло совсем немного и вновь мне не сидится,
Даю приказ касситов легонько проучить
 И ясубигалейцев, всегда надменно гордых
За их неподчиненье пора уже разбить.

И вот пошёл я в горы, высокие, как небо,
Я ехал по дорогам, по бездорожью шёл,
Мне было очень трудно, но всё же я осилил
И там в горах высоких врагов своих нашёл.

Их крепости большие я окружил мгновенно
И города их мигом я все завоевал,
А воинов надменных я тут же уничтожил,
Разрушил все селенья и всё огню предал.

Шатры горели долго и пламя развивалось
И небо было чёрным и крик кругом стоял,
От каменных строений остались лишь руины,
Такой большой победы никто ещё не знал.

На крепость Киламзах внезапно я нагрянул,
Защитников трусливых я просто разогнал,
Усилил эту крепость для будущих строений
И весь народ послушный я вновь туда собрал.

Я с гор велел спуститься касситскому народу
И ясубигалейских я беженцев собрал
И в городе Хурдишпи заставил поселиться
И город Биткубати я тоже им отдал.

Наместнику Аррапхи велел им подчиниться
И стелу изготовить я грозно повелел,
Велел я сделать надпись, победу прославляя,
И сделали, конечно, всё так, как я хотел.

На площади в Аррапхе стоит поныне стела,
А я тогда не мешкал и двинулся опять
И ту страну Эллипи, где правил Испабара
Решил я между делом пойти завоевать.

Но бросил Испабара и города и замки,
Сокровищницу бросил, куда-то убежал,
Подобно урагану страну его разрушив,
Я всех сразил оружием и всё огню предал.

Аккуду, Марупишти и всю его столицу,
Десятки городишек и мелких деревень
Я смело уничтожил, а всех мужчин и женщин
Погнал пешком, не дрогнув, едва начался день.

А имя Испабары велел забыть навеки,
Страну его уменьшил и страху я нагнал,
Забрал ослов без счёта, прекрасных взял верблюдов,
А тем, что не давали, я жизни оборвал.

А мощную Бит-Бару я целиком отрезал,
Ассирии великой её я подчинил,
Я сделал, что задумал, нельзя придумать лучше,
А всех, кто не согласен, я тут же перебил.

Дойдя до Элинзаша, сменил его названье
И Кар-Синаххериба отныне город стал,
Наместнику Хаар-Хара велел смотреть за ними,
За это дал награду и власть большую дал.

Когда я возвращался, мне встретились мидийцы,
О них никто не слышал десяток лет назад,
Теперь другое дело, пора заняться ими
И случаю такому я был, конечно рад.

Провёл переговоры и сразу стало ясно,
Что вовсе не проблема их мирно подчинить,
Составили табличку, формальность соблюдая,
Чтоб хронику оставить и чтобы не забыть.

В моём походе третьем я двинулся на хеттов,
Блестя своим величьем я гордо шёл вперёд
И Лули, царь Сидона, был так напуган сильно,
Что вмиг бежал на остров и бросил свой народ.

На острове далёком, что посредине моря
Он холмик невысокий себе соорудил
И вспомнил перед смертью меня – Синаххериба,
Которого ни разу никто не победил.

Сидон Большой и Малый, Битзитте и Сарипут
И город Махаллибу я быстро захватил
И много гарнизонов, что в крепостях сидели,
Оружием Ашшура безжалостно сразил.

Из знати я оставил в живых совсем немногих
И на престол Тубалю заставил посадить,
И чтоб не забывали величие Ашшура,
Я им налог назначил, заставил дань платить.

А малые народы так сильно напугались,
Что тут же мне прислали влиятельных послов,
Они клялись мне в дружбе и ноги целовали
И больше, чем обычно оставили даров.

А Ситка аскалонский, что мне не подчинился,
Жестоко был наказан со всей его семьёй.
Его богов священных, его жену и братьев,
Детей его любимых увёл к себе домой.

Их бывший царь Лудари, который сын Рукипти,
Пришёл ко мне с поклоном и ноги целовал,
А я, его послушав, решил, что он подходит
И посадить на царство его я приказал.

А все его доходы от этого правленья
Велел я в виде дани Ашшуру отдавать,
Поэтому Лудари на троне аскалонском
Не мог дворец построить, не то что воевать.

И вот поход продолжен и город Битдакана
Войска мои увидев, был блеском поражён,
Народ не сдался сразу и город непокорный
Отборными войсками мгновенно окружён.

За стены крепостные проникли моментально,
Ворота городские приказано открыть,
Защитников презренных, которые сбежали,
Велел я непременно догнать и перебить.

Пришёл я в Амкарруну. Разведка мне доносит,
Что мой наместник Пади в железных кандалах
Был отдан Хазакие, царю из Иудеи.
Узнал я от разведки и о других делах.

Как стало мне известно, князья, перепугавшись,
И зная, что такого простить я не смогу,
Египта и Мелуххи войска позвали срочно,
Сказали, что пред ними останутся в долгу.

И те пришли на помощь в окрестности Альтаку,
Построились и стали оружие точить,
Нагнать хотели страху, чтоб я перепугался,
Но я не из трусливых, меня не победить.

Вот я сразился с ними и волею Ашшура
Промчались колесницы через ряды врагов
И в панике ужасной их воины метались
И множество валялось отрубленных голов.

И вот Альтаку занят и Тамна завоёван
И город Амкарруна лежит у ног моих,
Князей я уничтожил, свершивших преступленье
И на столбах повсюду развесил трупы их.

Потом я справедливо с народом обошёлся
И многих невиновных велел я оправдать,
А тех, кто был виновен, чтоб смуту не чинили,
Пришлось, на всякий случай в Ассирию угнать.

А Пади в это время был в Иерусалиме,
В темнице неудобной от сырости страдал,
О том, что здесь вершится, что я его спасаю,
О том, что я уж близко, - об этом он не знал.

И вот из подземелья он вышел на свободу,
Его на трон священный велел я посадить,
Велел народом править, чтоб я им был доволен,
Велел хранить порядок и дань велел платить.

А этот Хазакия, презренный иудеец,
Который не склонился, не пал к ногам моим…
Войска вперёд я бросил и в натиске сраженья
От городов оставил один лишь чёрный дым.

Таранами разрушил я стены укреплений,
А где не смог, - подкопы я сделать приказал,
И лестницы для штурма велел бегом доставить,
И всюду катапульты я смело применял.

Одних лишь только пленных забрал я 200 тысяч,
Овец забрал без счёта, верблюдов и ослов,
Быков увёл и мулов и множество трофеев
Я вынес с поля боя, забрал без лишних слов.

Идя вперёд с боями, разрушил всё, что можно,
И к Иерусалиму вплотную подошёл,
Устроил я осаду, мечтая о победе,
И к очень остроумному решению пришёл.

Как будто птицу в клетке я запер Хазакию
В его большой столице без пищи и воды,
А у ворот столицы сложить я дал команду
Солдатские остатки от съеденной еды.

Пока же, суть да дело, страну делить я начал,
Отрезал для Митинти, аздудского царя,
Чуть-чуть добавил Пади, царю из Амкарруны,
Добавил Силлибелу, конечно не за зря.

Я всем троим налоги намного увеличил,
Чтоб золото стекалось в Ассирию мою,
А это – цель святая, угодная Ашшуру,
За это я, не дрогнув, весь мир перекрою.

А этот Хазакия, презренный иноземец,
От ужаса и блеска совсем с ума сошёл,
Пытаясь удержаться у власти хоть немного,
Он воинов-арабов к себе в столицу ввёл.

А те решили мудро, что жизнь своя дороже,
Сражаться безнадёжно – погибнешь всё равно,
Уж лучше подчиниться и дань платить исправно
И пить, себе на радость, прекрасное вино.

Защитников не стало и я вошёл спокойно,
И дань себе большую потребовал собрать,
Чтоб знали все народы в ближайших государствах,
С царём Синаххерибом не стоит воевать.

Я золота талантов забрал примерно тридцать,
Талантов 8 сотен забрал я серебра,
Сурьмы набрал побольше и много украшений,
И много, очень много, набрал я там добра.

Я взял престолы, кресла и ложи костяные
И редкие породы деревьев дорогих,
Я кожи там и кости нашёл слоновой много
И камни драгоценные я все забрал у них.

Забрал себе наложниц, певиц, каких получше,
Танцовщиц грациозных велел я увести,
На месте Хазакии другой бы просто умер,
Не смог бы он утраты такой перенести.

Но он совсем не умер, а мне гонца направил
И обещал мне делать всё то, что прикажу,
И дань платить исправно и слушаться, конечно,
Ну и дружить лишь с теми, кого я укажу.

Но вот в поход четвёртый пора уж собираться,
Меня Ашшур-владыка на подвиг вдохновил,
И на страну большую, где жили Бит-якинцы,
Войска свои направить однажды я решил.

У города Битуту среди болот обширных
Коварного халдейца Шузуби я настиг,
Войска свои обрушив, я ужас там посеял
И весь исход сраженья решился в тот же миг.

А сам Шузуби в страхе, увидев безнадёжность,
Свою спасая шкуру, от войска убежал,
Он в панике огромной куда-то так забился,
Что как я не старался, а места не узнал.

Мардук-апла-Иддина, которого когда-то
Уже однажды в битве под Кишем я разбил,
На корабли большие богов своих великих
Из всех жилищ и храмов собрал и погрузил.

Потом в Нагитераки, что в море расположен,
Мардук-апла-Иддина на кораблях уплыл,
А родственников многих, а в том числе и братьев,
На берегу пустынном он в спешке позабыл.

В болотах и трясинах собрал я Бит-якинцев,
Испуганных и жалких к снбе их в плен увёл,
Я города разрушил, унёс добычи много,
А кто сопротивлялся, тот смерть себе нашёл.

Царя страны Элама, как стало мне известно,
Мардук-апла-Иддини союзником имел
И на царя-злодея нагнал я столько страху,
Чтоб больше мне перечить и думать не посмел.

К себе домой вернувшись, обдумав всё в дороге,
На трон я сына старшего надумал возвести,
Чтоб край ему обширный со всеми племенами
Смотрел ему, притихнув, - так я решил в пути.

Но вот, спустя немного, я вспомнил о Ниппуре,
Горе, где будто птицы, гнездятся племена.
Причину для сраженья найти нетрудно было,
Зазнались эти горцы и в этом их вина.

Разбив военный лагерь у самого подножья,
Я воинов отборных отряд себе набрал,
Потом с телохранителями двинулся в дорогу,
Поход тяжёлый этот я лично возглавлял.

Как бык свирепый, мощный я в горы шёл упорно,
То ехал в паланкине, а то ногами шёл,
Презрев крутые склоны и горные потоки,
Я воинов отборных по бездорожью вёл.

А на привалах кратких, когда усталость валит,
На камень я садился и пил из бурдюка,
Была дорога трудной, но я сраженье принял,
Победа оказалась воистину легка.

Я сжёг огнём селенья и всё кругом разрушил,
Наполнив кровью реки и горные ручьи,
Пошёл на гору Укку, где правил царь Мания,
Там не были ни разу Ассирии цари.

Анара рядом с Уппой, - два горных исполина,
Мой лагерь приютили, чтоб я войска собрал.
Узнав, что я уж близко, Мания город бросил
И из своей столицы от страха убежал.

А дальше как обычно – велел своим солдатам
Разграбить всю столицу и рядом города,
И мне тогда достались прекрасные рабыни,
Сокровища Мании и множество скота.