Русские валенки

Николай Бородастов

РУССКИЕ ВАЛЕНКИ

На Руси морозы с ветрами,
Поднялись сугробы стенками.
- Деда, мне сапожки фетровы!
- А мне валенки с коленками!
- Будут, будут валенки
Для внучаток маленьких,
Будут валенки теплы,
А  сапожки   и белы.
Так ли, эдак ли, сельчане
Обращаются заране
К Деду за такой услугой:
- Мастер ты на всю округу!

Дед слова не расточал –
Добрым делом отвечал:
- На мужские   фунтов шесть,
А на женские четыре,
Разбери по цвету шерсть,
Буквы на мешке – пошире…

Шерстку   надо подсушить,
Да разбить, чтоб распушить.
- Надо «музыку» наладить,
Помоги-ка мне внучёк!
И снимает внук с полатей
Старый дедушкин лучок.

С тетивой, но не из детства,
Не случайно позабыт,
Он достался по наследству,
Он работник – шерстобит!

В закутке за русской печкой
В полусумрачной казёнке
На ремне к стене причален
За колечко на крючок,
Широко раскинув плечи
Со струной витою звонкой,
Под рукой  слегка качаясь,
Бьется дедушкин лучок.

Жик-жит, жик-жит!
Нынче вся изба дрожит!
Разыгралась колотушка,
Есть в ней сила, нет в ней лени:
– Ах, вы сени мои сени! –
Подымает в пляс струна
На решетке завитушки
Шерсти ярочек осенней,
И ложится у коленей
Пена белого руна.

Жик-жит, жик-жит!
- Внук, работай, не лежи!
Эх, поярочек хорош,
Подавай, морена вошь!
Будут-будут валенки
И большим и маленьким,
Будут валенки мягки,
А сапожки  и легки.

Выше, выше шерсти горка,
А струна поет все глуше,
Мокнет шея, сохнет глотка,
На зубах скрипит.

На печи внучок Егорка,
Ворошит он шерстку – сушит,
И бросает на решетку,
Отобрав репьи.

Наработался Егорка –
В решето последний клок.
Под решеткой – сор махоркой,
Пыль срывает потолок.
Положил Дед колотушку,
На струне состричь опушку,
И, чтоб внука подзадорить
На работу до конца,
Стал хитрить, и   вздумал спорить
Про     способности юнца:

- Ты,  Егорка, башковатый.
Станешь разумом богатый,
Если лень не захлестнет.
- Кто ж заранее поймет?
- Ум    во лбу, а лень  в затылке.
 А меж ними что, опилки?

От такого Дед смутился, –
Не найдя в уме ответ…
Ныне б внук не возмутился,
Глубже заглянув в Рунет.
А в тот день – «Остепенись,
Да в работе не ленись».

Валенки, валенки
Молодым и стареньким,
Будут валенки нужны -
Будут внукам щи вкусны.

Шерсть разбить – большое чувство
Надо вызвонить струной.
Завалять сапог – искусство,
И не всякому дано.


Дед Михайла знал приемы,
Как с начала до чиста
Завалять сапог – с подъемом!
Из единого листа.

Быстроногая Наталка
Принесла завал и палку:
Кус широкого холста
Был завалом лет полста,
Палке длинной  больше лет,
С ней работал дедов дед.

Завал тот на пол расстилается,
А сбоку шерсти стог, руно,
А лист на ощупь настилается,
Как будто бы везде равно.
Но в нем по центру– утолщение
С определенным назначением,
А  все края сошли на нет,
А для чего – вот в том секрет.

Водицей сбрызнутый настил,
На палку скатан как  «в рулет»,
Его  месил, катал, тащил - 
Лист-заготовку сделал Дед.

А уж потом, вплоть до обеда,
Егорка  помогает Деду.
Вперед – назад,
Вперед – назад,
Вперед – кати,
Назад – тащи.
Вперед – кати,
Назад – тащи,
Болят коленки –
Не ропщи.
Отобедав,  воду пили,
Раскатали лист и сняли.
Пополам его сложили.
На завале разровняли,
Внутрь портянку вставили
И края расправили.
Три надрыва,    как по тесту,
Сделал Дед  в листе по  месту.

По надрыву  полу гнет,
Край  -на край другой полы,
Сбрызнул  кромки  и углы,
Шерстью стыки подобьет.
 «Куклу»   спеленал в завал,
Выложил на стол  и сбрызнул.
А  внучек    обозревал
Без   нужды и укоризны.

Густым слышна шлепотом
Грубых ладоней работа,
Овечьим пахнет потом
Дед от  живого пота.

К вечеру, с каким-то смыслом,
Бечевой  их взяв в конверт,
До темна в кадушке кислой
Заготовки квасит Дед.

Ночью в трубах вьюга пела,
Выла, силясь запугать…

Завалять сапог –полдела,
Надо валенки свалять.

Ночь.  Кипит котел, и грозно
Стены жмутся к огоньку.
Как над прорубью морозной,
Дед склонился к верстаку.

Перед ним в парном угаре
Конверт прохлаждается,
А другой из этой пары
В котел загружается.
И тогда - зашлась «игрушка»:
Мнется, трется как подушка,
Тень  за Дедом в клубах пара,
Пар захватывает дух,
Обжигает руки варом:
- Ух-Ух! Ух-Ух!
Фрь-рь-рь – строчит пруток граненый,
Сила выгнула пруток,
Гу-у-у-у- гудит рубель зубренный,
Выжимая кипяток.

Тик-и-так,
Тик-и-так   
Заметалась клюшка,
Бита колотушкой.

А  к утру затих верстак:
Все остыло просто так.

А с рассветом - главный гром,
Сотрясается весь дом:
Завершается работка,
Замысел сбывается-
Деревянные колодки
В «куклы» забиваются.
Каждый блок уже пригож-
Стал на валенок похож!
Подоспели рубели
И в порядок привели,
Порасправили бочища
Пятке, носу, голенищу.

Образ  чтобы завершить,
Бабе валенки сушить.
По весне  она овечек
Стригла всех наперечет,
А теперь вот  в жаркой печке
Пышки пышные печет.
И вот ей-то для просушки
Дед  принес свои «игрушки».

Жар в сторонки разгребла,
Под метелкой подмела,
Ждет  - и ставит  пару врозь:
 Чтобы высохли наскрозь!

Воротилась пара к Деду
Завтра только лишь к обеду:
Сероволосатые,
На носах – усатые.

Чтобы дать им вид помпезный,
Дед и внук скребут их пемзой.
Снял с колодок – ставит в ряд
Белокипенный наряд.

- Вот Егорке,
Вот Наталке, –
Обе пары шляпной валки!
 Что сказать?
- Спаси Христос!
И целуют Деду нос.
Примеряют, пляшут - рады,
Рад и Дед,
И рада Баба.
Радуются от души:
- Наши внуки хороши!

Не одна струна сгорела
На том стареньком лучке,
Не одна нога согрелась
На точеном каблучке,

Да не все шерстинки сплюнул
Дед в мозолистый кулак…
В тридцать третьем голод клюнул…
Умер натощак.

Отзовись ты песням рая,
Одинокая струна,
Деду будь, земля сырая,
Мягче белого руна!

Много с той поры холодных
Зим прошло и жарких лет.
Сколько сытых лет, голодных
Превращали темь в рассвет.
Вот уже в машинных залах
Колотушкой рук не рвут.
Но и …  валенок не стало,
Тех, что русскими зовут.

Русские валенки
Сохнут на завалинке.
Позабыли ласку –
Угодили в сказку.