Ave, Conquistador!
и сад смиренно отдавался
объятьям осени. Мой стих
с усталой ленью отзывался
настойчивым моим мольбам,
и был не рад уже я сам,
что этот светлый и печальный,
наполненный неясной тайной
час мирной дрёмы и чудес
отдал плетению словес.
Но тут вдруг по саду
железно ступая
прошёл конквиста;дор,
завоеватель рая.
И панцирь железный
сверкал, обагрённый
летучей, небесной,
солнцем пролитой кровью.
О, старый сад! Не видел ты
столь радостной и столь печальной,
неколебимой красоты...
Твои, мой сад, смешные тайны
померкли, как при свете дня,
последним отсветом маня,
на небесклоне гаснут звёзды;
он подходил, ступая грозно,
моё же сердце билось так,
что чуть не кануло во мрак.
Он улыбнулся, бросил взор,
швырнул лилею голубую,
— полупрозрачную, живую, —
под ноги мне и мне в укор.
Свидетельство о публикации №113081107134