консервы с ананасами

30-го утром в мечети
мулла предложил мне вина.
Сказал мне:
вон пишут в газете
что началась война.
И мы выпили,
несмотря на запрет.
хули.
30 утром в мечети
закончилась моя беззаботная жизнь,
прошептала пуля.
Что, что, что?
Я что, один в этом дзоте?
Похоже на то.
Вчера полковник Анас
на моих глазах
подорвался на мине,
а сегодня
осталась только одна граната
и консервы с ананасами.
Откуда вообще взялись
евреи в палестине?
Легион будет здесь на заре,
если пробьются под Назаретом,
я же не доживу до рассвета.
Не хватает слов.
Мулла говорил
что эту войну ведут бездари,
слепые отпрыски
Ланкширских лордов.
*****,
сэр.
Легион будет здесь
не раньше пяти часов
утра.
Ха-ха-ха!
Не раньше пяти..
Это на десять часов позже
моей неминуемой смерти,
до которой осталось
минут десять,
не больше.
Солнце садится.
Нет.
Нет больше страха,
(ибо очень звенит в ушах)
ибо на все воля Аллаха,
и я в это верю.
Похуй.
Гремит артиллерия.
Откуда, нахуй,
у сионистов пушки, что за хрень?
Бум, бум, бум!
И тошно.
И дрожь.
И вспомнилась девушка с арбузами
из родной деревни,
а ведь сколько прошло времени...
Тяжело дышать.
Крупинки рассыпного пороха
прыгают по полу
как малюсенькие
бусинки.
Как я еще жив в этой яме?
Четыре трупа
возле бетонной стенки
недавно были моими друзьями.
Видите ли,
мне видимо
не уйти. Я в центре внимания
врага,
ага,
по мне стреляют все
кто есть на поле боя
и постоянно.
Понимаете ли,
дзот это как танк,
только неподвижный.
У меня осталось семнадцать патронов
но все равно ничего не видно
из за еврейской дымовой завесы,
а еще потому что горит лес...
ничего не видно...
Либо уходить сейчас,
либо ****ец.
Да.
Да пошло все к ***м,
как писал Омар Хаям.
Лезу навстречу пулям
в пулеметную щель.
Дым валит валом.
Всплески песка, скрежет металла.
Не попали.
Не попали.
Не попали.
Скатываюсь из дзота
под серое покрывало
повезло
****ом об камень
сиреневый туман
Лежу.
Я так устал.
Решаю поспать...
Вокруг бегут кричащие люди...
один из них об меня спотыкается,
и хватается за винтовку.
Вяло думаю: Ну вот.
А он хватает меня за китель
и орет на ухо на иврите:
"Давай сюда гранату, Моти,
взрываем дзот!".
Отдаю.
Смеюсь.
Встаю.
Ухожу в лес.
Чем закончится эта война -
мне уже неинтересно.
У меня, похоже, идет кровь
и я хочу кофе.
Я не хочу умирать.
Если все умрут,
кто будет воевать?
У меня осталось
семнадцать патронов.
Спускаюсь в вади реки.
Мои дети
будут расти
на земле отцов,
клянусь пророка правой рукой.
Нет дороги назад.
Мне надо только на запад.
Солнце как шарик фалафеля.
Я слышал
что та девушка с арбузами
живет сейчас в Яффо.